Узы ветра

Вот и заветный путь, болтается, будто школьный канат. Только я неверно оценил расположение. Он не совсем надо мной, а ещё и смещен в сторону. Прыгать придется не только вверх, но и вперед. До потока было около полуметра в высоту. Из-за того, что одновременно четыре жгута я не могу держать, у меня всего один шанс. Прыгну, и пути назад не будет. На нижний поток я вернуться не смогу.

Стою во весь рост. Несколько глубоких вдохов-выдохов. Успокаиваю сердцебиение. Встряхиваю кистями, чтоб сбросить напряжение. Глубокий вдох. Три резких коротких выдоха и прыжок.

Доли секунды полёта показались вечностью. Успел отключить ноги, перенаправить энергию в ладони в самый последний момент. Краем глаза заметил, что толпа вокруг замка замерла, будто заворожённая. Чувствую, будет много лишних вопросов. Пробежав по толпе глазами, вижу две пары сочувствующих, переживающих за меня глаз. Влад Бо’туар, сын властного отца, отправленный подальше от семьи лишь из-за того, что не подходил на роль идеального ребёнка. И Лана Скелл. Полу-орк. Любимая дочь своего отца, вынужденного именно из-за любви разорвать отношения с дочерью и отправить её на людской материк, который наградил её скотской фамилией «Джай» означавшей, что она не такая, как все и не достойна носить фамилию своей семьи. Двое одиночек, переживающих за третьего, болтающегося сейчас над землёй в попытках попасть туда, где, возможно, начнётся его путь прочь из этого мира. Путь домой.

Лишь страж стоял, будто каменное изваяние, совершенно безучастный ко всему происходящему. Его монументальный вид вызвал у меня беспричинный приступ радости.

Хватаюсь за поток. Фух… Минус одна проблема – долетел. Начинаю перебирать руками. Прямо как в школе на физкультуре. Но тут не будет рассерженного окрика от лысеющего физрука:

— Без ног не лазать!

Тут вообще нет звуков. Будто я в вакууме. Именно тишина позволяет не терять концентрации.

Добрался до верхнего края потока, где он загибался и уходил параллельно стене куда-то в даль. До края стены остались считанные метры. Одной рукой отцепляю кошку и разматываю веревку. Приходится менять руки. На одной долго не провесишь. Наконец, размотал достаточное количество и, подтянув к себе крюк кошки, кидаю на стену. Жалобный звон говорит о том, что сил моих маловато. Хорошо, что большая часть веревки всё еще намотана на мне, иначе закончилось бы это цирковое представление на самом интересном месте. Руки окончательно затекли. Локти и плечи горят огнём. Подтянул к себе кошку и что есть сил бросил на стену. Есть попадание. Осторожно, насколько это возможно, подтянул веревку, чтобы крюки нашли зацеп. И они таки его нашли! Веревка натянулась, и я, изнемогая от напряжения, круговым движением кисти накинул её себе на запястье.

Мне даже не пришлось отпускать поток. От усталости просто выключилось воображение, и я, будто маятник полетел на натянутой веревке к стене. Удар пришелся на левый бок. Не слишком сильный удар, но плечо прострелило и, кажется, я услышал противный хруст. Из-за того, что я был на последнем издыхании от усталости сознание помутилось, и глаза застлала красная дымка. Встряхнув головой и отгоняя наваждение, полез наверх. Осталось проползти совсем немного. Левая рука отказывалась слушаться, но через боль поднял ее и полез наверх. Добравшись до края, ухватился за камень.

Сознание начало гаснуть. Кто-то схватил мой рукав и начал тянуть. Это было последнее, что я почувствовал перед тем, как отключиться.

Красная вспышка.

Эпилог

Возле угольно-чёрного постамента, расколотого на две равные половины неизвестной силой и покрытого остатками полустёртых, причудливого вида рун, сидел на корточках человек в широких одеждах, полностью скрывающих его фигуру. Не вглядываясь в него, можно было решить, что это и не человек вовсе, а просто груда тряпья, неизвестным образом оказавшаяся внутри высокогорной пещеры. В помещении не горел огонь, и было слишком далеко от входа, чтоб сюда проникал солнечный свет. Несмотря на это, непроглядной темноты не было. В метре от расколотого ритуального камня висел в воздухе бесформенный комок, отбрасывающий серые отсветы на окружающее пространство и на коленопреклонённого человека, чьё лицо было скрыто капюшоном.

Неожиданно по подвешенному в воздухе комку прошла волна возмущений. Пещера наполнилась неразборчивым шёпотом тысяч голосов. Человек вздрогнул.

— Господин, — еле слышно позвал он.

— Говори... — Из сонма шепотков выделился один голос, больше похожий на змеиное шипение, чем на человеческую речь.

— Огонь забрал его. Магия взяла своё. Наш план не сработал. — Человек еле слышно произносил слова, будто ему очень тяжело говорить. А ещё он, похоже, искренне сожалел о чём-то.

— Ошибаешься... — Прошипело пространство.

— Но я сам видел, как его забрало пламя. Не оставило после себя ничего. — Капюшон поднял голову, всматриваясь в комок серой энергии, будто пытаясь разглядеть в нём подсказку.