Узы ветра

— Мама, я… там…и…больно-о-о… — Всхлипы мешали девочке связно говорить. Она могла лишь показывать рукой в сторону горки, с которой, очевидно, свалилась, так как её штанишки в районе правого колена были разорваны, а сама она была вся перепачкана в пыли.

— Посмотри, на кого ты похожа! — Вместо того, чтобы успокоить ребёнка, Олеся закричала на неё, схватила за руку и потащила с площадки. — Ты будешь это стирать?! А штаны только выкинуть! Что за ребёнок! Невыносимо.

— Мама, мама… - ревела девочка.

Моё сердце сжалось от боли. Куда делась моя любимая Олеся, такая заботливая, тихая и ни при каких обстоятельствах не повышающая голос. Где тот человек, смотрящий на меня и на нашу дочь с горящими от любви глазами? От навалившегося отчаянья захотелось закричать, и я попытался крикнуть в след уходящей жене и дочери.

— Дочка, звёздочка моя!

Неожиданно девочка обернулась на ходу. Ребёнок больше не плакал. Она поводила маленькими глазками из стороны в сторону и вдруг уставилась прямо на то место, откуда я смотрел на всё происходящее. Помахала свободной ручкой, улыбнулась и, отвернувшись, продолжила бежать за тянущей её мамой…

— Ты действительно на что-то надеешься? — неожиданно услышал я голос Ши’фьена. Он появился прямо передо мной в неизменном сюртуке, с зажатой в руке саблей.

— Что? Ты же…

Эрин взмахнул клинком, направив его мне в лицо. Мир погрузился в непроглядную тьму…

Глава 17

После памятной битвы события понеслись вскачь. Огонь удалось погасить только после приезда пожарной бригады. Оказалось, что в ней служат одарённые. Приехавшие на кузове вполне привычной красной расцветки парни в красивой цветастой форме, вместо ожидаемых мной действий, просто сгрудились вокруг дома, закрыли глаза и стали что-то монотонно бормотать. Огонь угасал на глазах. Тлеющие остатки залили водой, конденсируемой прямо из воздуха. Никакой беготни с рукавами, брандспойтами и прочими прибамбасами. На всё ушло от силы пол часа. Когда с огнём было покончено, от толпы пожарных отделился один наиболее важный с виду усатый дядька и, уточнив, кто главный, направился ко мне, вручив счёт. После кивка стоявшего рядом дворецкого, я, поблагодарив его за работу, расписался в протянутых документах. Глава пожарной команды кивнул в ответ и отдал приказ на сборы.

— Господин Монтео, нужно вызвать врача. Многие пострадали, — сказал я дворецкому.

— Уже сделано, господин Ши'фьен, — почтительно склонил голову тот.

Меньше, чем через час в поместье приехала женщина средних лет, представившаяся как мадемуазель Тайли. Невысокая, темноволосая, со слегка вздёрнутым носом. Она бегло осмотрела всех, кто пострадал от ночного происшествия, отсортировав нас по группам: от "лёгких повреждений" до "придётся поднапрячься". Впрочем, в последнюю группу вошёл лишь Сивый со своими обожжёнными руками и надорвавшийся Бо'туар всё ещё находившийся без сознания.

Лёгких набралось десятка полтора. Все они были из числа слуг, случайно получивших какие-то увечья в горячке боя или при тушении пожара. Их согнали в одну кучу, и мадемуазель Тайли указующим жестом активировала какое-то заклинание. Кольцо на её руке вспыхнуло белым, и людей окутало прозрачной дымкой. Раны, порезы на глазах начали затягиваться, а синяки менять цвет, и уже через пять минут от внешних повреждений не осталось и следа.

Далее пришёл мой черёд.

— У вас, господин Ши'фьен отбито нутро, и без должного лечения к утру вы начнёте кашлять кровью. А к вечеру завтрашнего дня потеряете сознание и без экстренного вмешательства, скорее всего, скончаетесь, — навела страху доктор. — Кстати, от яда, который в данный момент расползается у вас по спине, вы отдадите Богам душу ещё быстрее.