В 2

Философские мысли оказались пустыми и ненужным занятием, потому что ни во дворе, ни в подъезде никого не было. Я отпер дверь ключом, без удивления почуял аромат борща и краем глаза заметил припасенные на столе черный хлеб, сметану и несколько зубчиков чеснока возле чистой тарелки. Домовой меня ждал.

– Лапоть!

– Хозяин, ужинать будешь? – откликнулся откуда-то из кухни мой иждивенец.

– Буду, только ты иди сюда сначала.

– Ну тут я, – материализовался прямо перед носом Лапоть.

– Вот, держи, – протянул я, честно выклянченную траву.

– Неужто? – сначала у домового полезли глаза на лоб. Натуральным образом полезли, а потом рот расплылся в довольной улыбке. – Лет пятьдесят бутор в руках не держал. Уже и вкус забыл. Ох, чайка заварю! Это, хозяин, спасибо тебе. Уважил, так уважил.

– Да ладно, свои люди. То есть существа, сочтемся.

Я успел только разуться, когда прозвенел дверной звонок. Подумал чего недоброго и даже посмотрел в глазок. Всего лишь Виктор. Пришлось открывать.

– Привет, сосед, – как-то неуклюже кивнул Машкин муж, держа одну руку за спиной, – я к тебе.

– Ну проходи.

– Да я на минутку всего, – ответил он, но сделал шаг ко мне, – вот, держи.

Перед моим носом появилась пузатая бутылка коньяка с невероятно яркой, золотистой этикеткой. Три звезды, если не обманули производители. Я машинально взял подарок в руки и недоуменно посмотрел на соседа. Тот пояснил.

– Васька сегодня две пятерки принес. Сам радостный, давно его таким не видел. Сидит, стих какой-то учит. Говорит, оценки по литературе надо подтянуть. Спросил про обидчика его. Сказал, что дядя Сережа разобрался и больше тот его не тронет. Ну вот, я, собственно, чем смог.

– Да ладно, Вить, там пустяки, ей богу. Зайдешь, может тогда и по чуть-чуть бахнем? – указал я на коньяк.

– Нет, что ты. Мне еще с детьми сидеть. Маше надо к подружке сходить. Выпьешь сам или с девушкой.

– С какой девушкой?

– Маша тебя с ней видела. Вот и решила.

Да уж, жена Вити заменяла не только бабушек во дворе, но и личных фсбшников. Никакой сексуальной жизни.

– Ладно, спасибо за коньяк.

– Да что ты, говорю же, тебе спасибо.

Сосед еще пожал руку и пошел к себе. Я закрыл дверь, разглядывая бутылку. Вроде не дешевый. Действительно, надо под особый случай. Не с борщом же коньяк распивать. Сюда бы больше водка подошла. Да и не дошел я до такой буржуйской традиции употреблять за обедом, читай ужином. Даже пиво пить почти перестал из-за треволнений последних дней. Надо исправиться.

Я не успел отойти от двери, как снова раздался звонок. Но сейчас это была трель мобильника. На автомате убрал бутылку в инвентарь и вытащил телефон. Хм, почему я не удивлен?

– Станция торпедных катеров на проводе.

– Чего на проводе? Сергей, опять ты глупости говоришь. Скажи лучше, что решил по поводу моего предложения?

– Прошу прощения, предложения от девушек я принимаю по вторникам и пятницам.

– Сергей! – судя по интонации, мое благодушие на Рис точно не распространялось.

– Во сколько ты выдвигаешься?

– Хотела около двенадцати дня по местному.

– Давай на два. У меня утром тренировка.

– Без проблем.

– Мы за день успеем все сделать?

– Конечно.

– Тогда завтра, в два, у Вратаря.

Я повесил трубку и насвистывая одному мне знакомую мелодию, которую придумал только что, отправился на кухню. Отведать самый ароматный борщ на свете. И, кстати, надо завтра после тренировки хорошо поесть. А то еще неизвестно, как там у Оракула с кормежкой.

Глава 18

Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет. Конечно, Лаптя нельзя было назвать болваном или глупцом. Однако я не учел действия чудо-травы, которую подарил вчера. Что дело именно в ней, стало понятно сразу же после пробуждения, когда я застал домового в коридоре.

Красные, навыкате, глаза, порывистые движения рук, мокрые от клея волосы по всему телу. Кстати, о клее. Им было залито все – пол, стены, стыки обновленных обоев. Я понял, что помощник хотел сделать мне сюрприз за ночь. Вот только никто не ожидал настолько сильного эффекта.

– Лапоть, а что здесь случилось?

Я не злился. Просто находился в легком шоке от происходящего. А еще размышлял, как все это убирать. На домового надежды не было никакой.

– Обои клею, клею обои, клею на века. Чтобы дом развалился, а стены остались. Потому что тут Лапоть обои поклеил. Стыки пройти надо, чтобы даже от ураганного ветра ни один краешек не отошел. И клея еще развести ведро.

Говорил домовой порывисто, как из пулемета стрелял. Постоянно то пропадая, то появляясь, словно мерцая. Отчего у меня чуть не случился эпилептический припадок.

– Лапоть, стоять. Стоять! Дай мне сюда кисточку, – я схватил домового за руку, – все, теперь спокойно, иди за мной.

Я проводил подопечного до расстеленной кровати. Прям как есть, грязного, в клею, уложил на простынь и накрыл.

– Спи.

– Хозяин, доделать все надо. Я не устал, я мигом…

– Никаких доделать. Ты лучше скажи, у домовых сосудистые заболевания случаются?

– Чего?... А, нет, нет, сроду такого не было. Мы же семижильные.

– Ну и замечательно. Теперь лежи, это приказ.