Помятый Троуг, хоть и утратил скорость, но явно был быстрее раненого архалуса. Спустя минуту незадачливый сын стоял на коленях, точнее на колене, перед нами. Сзади его бережно придерживал Троуг.
– Ты убил собственного отца, – сказал Голосящий, играя желваками.
– Его убила собственная недальновидность. И вас убьет. Как только «Кинжальщики» узнают…
– Ты плохо слушал план Серга. Мы заляжем на дно, пока их будут вырезать присланные командующим архалусы из столицы. Прикрывать «Кинжальщиков» больше некому. Капитан и его архалусы мертвы.
– Их будут искать!
– Конечно. Но и связь с «Кинжальщиками» выйдет наружу. Многие подумают, что капитан испугался преследования и исчез. Наши люди даже прокрадутся к нему в комнату и наведут марафет. Чтобы все поняли, что капитан спешно собирался.
– Вы даже не знаете…
– Северная казарма, правое крыло, третий этаж, первая дверь от лестницы. Неужели ты правда считал себя самым умным?
– Хорошо… Что со мной? По Кодексу ты не можешь меня убить.
– Да? – удивился я.
– Согласно Кодексу предателя должно судить. И только после вынесения приговора… – Голосящий пристально посмотрел на Берингила, – но ты прав в одном. Кодекс морально устарел. Поэтому мы поступим проще.
Перифил полоснул ножом изменника по горлу. Как какого-нибудь барана. Троуг отпустил Берингила и тот упал, пытаясь закрыть рану. Его руки обагрились кровью, глаза чуть не вылезли из орбит. Сам он забился в судорогах и вроде даже обделался. Фу так умирать. Голосящий, залитый юшкой, стоял и, как мне кажется, не без удовольствия смотрел на агонию бывшего соклана. Но когда Берингил обратился в прах, исчезли и пятна крови с одежды Перифила.
– Надо убираться, – сказал он.
– Троуг, добей стражников, – бросил я.
По вашему приказу убили нейтрально настроенного Игрока
- 100 единиц кармы. Текущий уровень 5580. Вы тяготеете к Свету.
Это уже Троуг добрался до архалусов. Не успел я и глазом моргнуть, как карма упала до 5180 единиц. Знал бы, сам стражей зарубил. Брезгливость я в себе почти искоренил, а заклинания и умения лишними бы не были. Блин блинский! Вот когда нужен откат, а его попросту нет.
– Сколько лута! – довольно прогремел Троуг.
– Не кричи, – шикнул я на него, еще злой от своего опрометчивого решения, – услышит кто. Я вообще удивлен, что никто не высунулся до сих пор из окна.
– Не беспокойся, – положил мне руку на плечо Перифил, – слева здания, принадлежащие дому Скорби. В его застенках слишком шумно, чтобы слышать, что творится на улицах. А здания справа пусты. Жителей переселили. Поэтому Шеф решил устроить встречу здесь. Подальше от посторонних глаз. Еще кое-что, Серг…
– Что?
– По поводу вашей добычи. Ты и твой друг убили много архалусов…
– Ну не тяни, твои МХАТовские паузы начинают подбешивать.
– Мы не можем позволить забрать обмундирование и личные вещи стражников.
– С чего это еще?
– По ним могут выйти на вас и узнать правду. Любой торговец, которого прижмут архалусы, сразу выложит всю информацию.
– И что с этим сделаете вы?
– Спрячем. Так хорошо, что никто и никогда этого не найдет.
– Но тут ведь… Столько денег.
– Они не ценнее наших жизней.
– Эх, если бы не миллионы, которые я скоро заработаю, хрен бы согласился. Ладно, будь по-твоему. Троуг! Собирай все, чтобы ничего здесь не осталось. А потом отдашь Перифилу. Кроме пыли.
Через минут десять, поддерживая бессознательного вора, что так и не пришел в себя, мы спустились в канализацию. После нас улица выглядела, как и прежде. Прах развеялся, кровь исчезла, перья истлели. Надо сказать, нам еще повезло, потому что как раз, когда мы уходили, близ дома Скорби прошла странная парочка, держа под руки связанного архалуса. Спускаясь, я слышал, как они долго и упорно молотили в дверь одного из домов. Перифил оказался прав, вряд ли обитатели этого странного заведения обратили внимание на хаос снаружи.
Мечи, доспехи и личные вещи, среди которых оказалось много драгоценностей, отдавать было жалко. Троуг тяжело вздохнул раз двадцать, показывая свое отношение к моему решению. Это еще хорошо, что Рис тут нет. Она бы и вовсе слюной изошлась. Однако мы получили шестьсот сорок грамм пыли, которые разделили на четверых. Мелочь, но хоть покроет переход обратно.
Прощались мы с внешней стороны городских стен. Именно сюда выводила канализация.
– Ты сделал большое дело, Серг. Теперь у нас есть шанс вернуть свое.
– Ага, и воровать дальше. Непонятно, хорошее я дело сделал или плохое.
– Время покажет. Но мы будем всегда рады видеть тебя.