В.А.М.П.

Медленно выдохнув сладковато-приторный пар изо рта, Султан цепким взглядом скользил по лицу Германа.

— А что ты будешь делать, если в твой дом проникнут вредители, а? Верно. Их надо вытравить, изничтожить. Чтобы другие, идущие следом, задумались над тем, а стоит ли сюда соваться.

— Какое это отношение имеет ко мне? — негромко спросил Герман, сжимая губы.

— Ха! Самое что ни на есть прямое, Медноголовый. Ты был крысой, что проникла на мою арену и стала жрать ее изнутри. Так же, как все эти бомжи, сидящие сейчас в своих бытовках внизу, пытаются подточить «Синий зуб». И я намерен устроить показательную казнь, которая отобьет у других вредителей желание лезть в мои владения и дальше.

— Казнь?.. — боксер охрип.

— Именно. Завтра сюда приедет целая орда строительной техники: землеройные машины, рыхлители, самосвалы — и все они к чертям разнесут и эти бытовки, и старый забор, мусорные горы. Сравняют с землей всю территорию перед зданием. А после мои ребята примутся и за тех, кто засел внутри самого «Синего зуба». Я воспринимаю это как санитарную обработку от крыс.

— Выходит, моя участь будет ничем не лучше их?

— Ты навредил моему дому, моей арене, отказался повиноваться мне. Я этого не терплю.

Герман понурил голову, судорожно обдумывая, что же ему можно было сделать в сложившейся ситуации. Когда он собирался на эту встречу, то не особенно прорабатывал стратегию, больше беспокоясь за друга. А теперь времени на размышления совсем не оставалось.

— Отпусти Жеку.

— Ты хоть знаешь, как трудно было найти этого поганца? Даже твое логово мои ребята выследили за пару недель, а вот твой дружок петлял, как заяц, бегая между своими нычками. Зато посмотри, как резво ты прибежал на мой призыв, стоило отрезать ему один палец.

— Урод!.. — сквозь сжатые зубы выдохнул Герман.

Золтан даже не подал никакого сигнала, но сзади на спину боксера обрушилось несколько сильных толчков, поваливших его на бетонный пол. Двое парней Султана пинали его со злостью, а их босс, держа трубку во рту, лишь наслаждался зрелищем.

— Верни долг, и я отпущу этого бесполезного катмена, так и быть. Свое он уже получил.

Медленно с трудом поднявшись на ноги, Герман пытался отдышаться пару секунд, а после все же сунул руку во внутренний карман пиджака и достал обезличенный портативный кошелек.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересованно пробормотал Золтан, забирая устройство.

Он нажал на одну из кнопок, и в воздухе повисла голограмма с цифрами.

— Полторы тысячи долларов?! — с негодованием воскликнул Султан, раздраженно сжимая в пальцах кошелек. — Ты смеешься надо мной, Медноголовый?! Ты должен мне пятьдесят тысяч!

— У меня больше нет денег. Это все мои сбережения.

— Тогда у меня для тебя дурные вести! — процедил Золтан, брезгливо бросив кошелек обратно боксеру, будто это был комок грязи. — Мои парни будут бить тебя до тех пор, пока ты не превратишься в кусок фарша, а после я поджарю тебя электрошоком! И завтра тебя кинут в одну яму с трупами бомжей во дворе этого здания! И закатают в бетон!

Султан резко дернул головой, и двое его головорезов схватили боксера за руки с обоих сторон, а третий достал из кармана кастеты и неторопливо нацепил их на пальцы.

— Не надейся, что тебе кто-то поможет в этот раз, Медноголовый. Я в курсе, что ты связался с вампами, этими жалкими инфососами! Говорят, нынче Альберт Вайс опустился так низко, что берется за любую работу в городе и принимает к себе в ассоциацию всех подряд. Оно и видно, раз он взял тебя туда… Но не рассчитывай, что я боюсь его самого или кучки его ручных пиявок. Здесь ты один на один со мной, а его месть меня не пугает. Напротив, я с радостью отправлю этого богатенького отпрыска Вайсов на утилизацию!

«О чем он вообще говорит? Кажется, этому жирному борову известно об ассоциации больше, чем мне самому…»

Султан хрипловато рассмеялся, а после дал сигнал, чтобы его громилы приступали к делу. Руки Германа стиснули сильнее, не позволяя ему сдвинуться с места, а бандит с кастетами с садистской улыбкой на губах придвинулся практически вплотную.

«Проклятье, у меня просто не остается выбора!»

Послав нервный импульс в зубные импланты, Герман ощутил, как клыки у него во рту мгновенно удлинились и заострились. Он дотронулся кончиком языка до одного и обрезался. Тяжелый солоноватый вкус крови наполнил его рот, а после прокатился сгустком тепла по глотке и провалился в желудок. Оттуда по всему телу пробежала жаркая волна энергии.

«Если тогда на ринге моя же кровь дала мне сил, то должна помочь и сейчас».

Мгновенно перед глазами замелькали ярчайшие картинки с того самого рокового боя на подпольной арене, когда металлический привкус крови во рту пробудил в Германе волю к борьбе, когда его собственные кулаки наполнились живительной энергией и решили исход схватки. Он помнил лицо Лося, помнил свои удары и комбинации, будто мышцы желали повторить все это вновь.