В Аду мне уготован Трон (СИ)

- Меньшего я от тебя и не ожидал, - просипел он, содрогаясь. – Такое же чудовище, как и я. Каково это, впервые в жизни показать свое настоящее лицо? Наверное, ты этим упиваешься?

Да. Рихтер упивался каждой секундой.

Стащив парня на пол, он уложил его на лопатки, стянул с него приспущенные бриджи вместе с нижним бельем и вновь проник в него с такой же резкостью и безжалостностью, как и в первый раз. Парень изогнулся и зашипел сквозь зубы. Из зажмуренных глаз брызнули слезы. Детектив, удовлетворенный эффектом, дотянулся до одной из нитей «кровавых слез», ухватился за ее конец и резко дернул на себя, срывая ее с люстры. Наркотическими бусами он ловко связал локти Корнблума у него над головой, лишая возможности пользоваться правой рукой и предотвращая попытки мужчины оттолкнуть его.

- Ну что? Все еще рад тому, что пригласил меня? – еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, удостоверился Рихтер. Парень в ответ неоднозначно поморщился, за что получил еще один ощутимый толчок в неразработанную задницу. Странно, Рихтер был уверен, что Корнблум в силу характера та еще шлюха, а потому узость в стратегически важных местах наводила на странные выводы.

- У тебя были мужчины? – детектив сам не знал, зачем задал этот вопрос. Но почему-то ему хотелось услышать ответ.

- Мужчины? – усмехнулся Корнблум, даже в не самом выгодном положении совершенно не походивший на жертву обстоятельств. – Зачем мне мужчины, ведь я всегда хотел тебя.

«Ложь. Наглая ложь! Он продолжает манипулировать мной!»

И у Вольфганга это получалось.

- В таком случае, я надеюсь обеспечить тебя таким Первым разом, после которого он станет и последним.

- Интригующе. Неужели собрался затрахать меня до смерти? – Корнблум продолжал улыбаться, но от Рихтера не ускользнула промелькнувшая в голосе парня тревога.

- По крайней мере, я буду очень стараться, - пообещал он, вновь набирая темп и погружаясь в нарастающую эйфорию. Как же было хорошо. Чертовски хорошо.

«Проклятая наркота…» - подумал мужчина за мгновение до того, как кончил в Вольфганга.

- Ну вот… А как же смертельный трах и все такое? Стареешь, дорогой мой Ади.

- А кто сказал, что я закончил? На колени.

То ли парня насторожил тон мужчины, то ли его шальной взгляд, но спорить он не решился, неуклюже исполнив пожелание мужчины.

- Подними его, - указал Рихтер на свой опавший член.

- А не боишься, что я его тебе откушу.

- Предлагаешь сперва выбить тебе передние зубы?

- У-у-у, какой грозный. И все же мне не очень хочется брать в рот что-то, что только что было в моей заднице.

- А придется, - усмехнулся Рихтер, уже привычно хватая парня за волосы и притягивая его лицо к своему паху. – Либо ты поднимаешь его, либо дальше трахать тебя я буду уже не членом, а чем-нибудь повнушительнее. Благо, в этой комнате масса предметов, которые при желании можно запихнуть тебе в задницу.

Корнблум тихо сглотнул. Открывшаяся перспектива не пришлась ему по вкусу. Чуть поморщившись, он все же с опаской начал облизывать член детектива.

- Старательнее.

- Делаю, что могу, - послышалось недовольное снизу.

- Ты сильно недооцениваешь свои возможности. Бери в рот.

Парень взглянул на Рихтера исподлобья, но подчинился. Он осторожно присосался к головке уже начавшего вновь набухать члена и начал медленно водить по ней кончиком языка, с каждым движением явно входя во вкус. Но делал он это слишком медленно, неторопливо, будто бы действительно получал удовольствие от процесса. Детектив же, распираемый оглушительными ощущениями, не мог терпеть, а потому, не выдержав, с силой впихнул член в рот Корнблума и, слегка поводив им по его нёбу, начал грубо толкаться в его левую щеку. Несмотря на угрозы, парень не кусался, смиренно снося все, что с ним делали. Как будто именно этого он и ждал. Как будто именно этого он и хотел. Рихтеру стоило бы побольше поразмышлять над данным наблюдением, но новая волна желания слишком кружила голову. Поняв, что ртом Корнблума ему не обойтись, он сел на пол и затащил парня на себя, заставляя его усесться на свой стояк. Вольфганг замычал что-то нечленораздельное от нового проникновения, невольно съёжившись.

- А теперь двигайся.

- Я не могу.

- Я сказал, двигайся.

- Мне больно.

- Больнее, чем когда ты отрезал себе руку?

- Боль исчезает, когда тебе за это платят деньги. Хочешь, и ты мне заплати, и тогда я буду стонать под тобой, как течная сука. Хотя, судя по твоему скудному счету в банке, на течных сук у тебя есть деньги только в твоих мечтах. Впрочем, мне это было даже на руку, - прошептал он, целуя скулы Рихтера. – А то бы пришлось всех этих сук переубивать. Я, знаешь ли, ревнивый. И не люблю делиться тем, что по праву принадлежит мне.

- Странно слышать это от человека, которого насилуют.

- Это только тебе так кажется. Для меня насилие – неотъемлемая часть эволюции.