В алфавитном порядке

Мы спускались пешком, потому что с тех пор, как электричество стало электичеством, лифт работал с перебоями. А лестница, хотя и лишилась пеил, а ступени на многих ма’шах были выщерблены и поломаны, все же казалась безопасней. Когда выбрались на улицу, я сразу заметил, что вокруг что-то неуловимо, но непреложно сместилось, исказилось – без сомнения, потому, что слово реальность осталось без буквы р и было теперь еальностью. И навстречу нам шли не прохожие, а похожие, и взоы, которыми они нас окидывали, были по-змеиному неподвижны и так же вселяли тревогу. И все двигались по тротуарам безмолвно, никто ни с кем не заговаривал, как будто это были животные, а не люди. Мама спросила, смогу ли я отличить существительное от прилагательного, а местоимение от наречия. Мне бы хотелось без уверток и экивоков ответить: «Нет!», но вид у нее был такой озабоченный, что пришлось уклончиво сказать, что с грамматикой я не очень в ладу.

Когда пришли на рынок, направились сразу же, времени не теряя, в мясной ряд и встали там в очередь. Вскоре я заметил, что под видом мяса там более или менее откровенно торговали словами. И какая-то дама средних лет, потребовавшая десяток существительных, шумно возмущалась тем, что ей хотели подсунуть наречий. Мясник объяснял, что, мол, достает товар всякого рода и к каждому десятку существительных прицепляет пару наречий – точно так же, как на каждый килограмм отбивных должен докладывать два-три кило толстого края. Дама не унималась и твердила, что от наречий нет ни малейшего прока, а мясник тогда продемонстрировал их очереди – это были любезно и достаточно – и объяснил, что если поставить одно или другое на выбор рядом с каким-нибудь существительным вроде цыпленка, то еда получится очень даже вкусная и сытная, особенно по нашим-то нелегким временам.

Покупательница нехотя выслушала объяснения и удалилась. А я мало-помалу стал сознавать, как важно различать разные части речи. Продавались еще и союзы, предлоги, причастия с деепричастиями, слоги и отдельные – россыпью – буквы. Когда очередь дошла до нас, мясник извлек из-под прилавка букву р, и все мы буквально замерли с открытыми ртами, вновь ощутив ее уже полузыбытый, подрагивающий на кончике языка вкус. Мясник, расхваливая товар, стал перечислять все, на что только может пригодиться эта буква. Поставленная между а и и, она вернет мандарину его первозданный вкус, а матеи, обретя ее, вновь станут матерями и обретут былую нежность к своим детям. При этих словах он посмотрел на нас с мамой. Она заколебалась было, но мясник сказал, что эта р – последняя и что она – свежайшая, только сегодня утром вырванная из книжкиного нутра, а потому до тех пор, пока не рассыплется прахом, будет пригодна для многократного использования. Я подумал, что поставлю ее в Лауу и верну Лауру.

Цена была умопомрачительная, но у мамы в сумке отыскались припрятанные обручальное кольцо и два серебряных браслета, и мясник, на глазок оценив, согласился принять их в уплату. И мы, стало быть, купили р и полдесятка существительных. Уже покидая рынок, в дверях, увидели торговца готовыми фразами, который задешево предложил нам В рот, закрытый глухо, не влетит муха и Страх сидит во мне, но мухи были нам отвратительны, и потому мы купили вторую, имея в виду разобрать ее и извлечь важное и ценное слово страх.

И со всем этим добрались до дому. Отец, который по-прежнему сидел у телевизора, поначалу огорчился при виде наших покупок и заявил, что нам всучили ни на что не годные наречия, но, когда мы предъявили ему наше Р, забыл обо всем на свете. И эта буква, покуда жила, доставляла нам много отрады – мы вставляли ее куда только можно (включая ресницы, благодаря которым можно было моргать, как раньше), но уже через несколько часов она распалась: мясник наврал нам – она оказалась не первой свежести. Из существительных помню два – стакан и поцелуй, потому что нам очень нравилось, что можно опять целоваться и пить воду, не ловя ртом струю из-под крана. Что же касается готовой фразы (Страх сидит во мне), то она оказалась хоть и твердой, но чересчур хрупкой и сломалась при попытке извлечь из нее слово страх.