В аптеке. Записки фармацевта о рисках и побочных действиях

«Сомнамбулизм и связанные с ним поведенческие реакции наблюдались у пациентов, которые принимали золпидем (стилнокс) и не были полностью в состоянии бодрствования. В том числе вождение автомобиля во сне, приготовление и потребление пищи, разговоры по телефону, половые сношения, о которых пациенты позднее не вспоминали (амнезия)».

Бортпроводники могут многое рассказать о пассажирах, принявших снотворное, а затем полуголыми расхаживавших по самолету. Да, порой и такое бывает.

Несмотря на свой страх полетов, я на всякий случай предпочитаю обходиться без снотворных. А то еще попытаюсь открыть дверь на высоте 10 000 метров…

* * *

Иногда наша работа сродни детективной. На основании улик (симптомы, жалобы) и допросов (вопросы клиентам) мы стараемся найти сначала преступника (проблему, болезнь), а затем орудие преступления (соответствующее лекарство).

Когда занимаешься работой фармацевта какое-то время, развивается некое чутье. Например, я могу, лишь взглянув на руки пожилого человека, сказать, принимает ли он определенный антикоагулянт: после антикоагулянтов остаются довольно типичные пятна. Чисто статистически я ожидаю, что начиная с определенного возраста (иногда в сочетании с внешними признаками, такими как вес) человек принимает те или иные таблетки. И, отпуская медикамент по рецепту (и не только), я должна об этом знать, чтобы учесть возможное взаимодействие с другими лекарствами.

Так что я всегда задаю вопросы.

– Вы принимаете еще какие-нибудь медикаменты?

– Нет.

Смотрю на клиента, и мне как-то не верится. Возраст, цвет лица…

– И ничего по рецепту?

– Нет.

Гм…

– И врач вам ничего не давал?

– Нет. Только маленькие белые таблетки от высокого давления и еще лекарство для сердца, которое мне дали в больнице.

Ага!

* * *

Недавно я в очередной раз удостоверилась, как важно разговаривать с людьми, а не просто продавать им медикаменты.

Заходит в аптеку клиентка, которая уже не впервые берет лекарства для своего мужа. Пару недель назад он попал в больницу, где ему заменили несколько препаратов из тех, что он принимал ранее. Обычно в таких ситуациях больница выдает рецепт, а в идеале – еще и план лечения, с которым пациент идет затем к лечащему врачу, и тот выписывает новый рецепт на лекарства, которые надо будет принимать дальше.

Заполняя рецепт на беталок ЗОК, сортис, маркумар и мовикол, попутно спрашиваю покупательницу:

– Как дела у вашего мужа? Как ему новые медикаменты?

– Хорошо, но у него все еще понос, и это средство никак не подействует.

– Вы имеете в виду вот это лекарство? – показываю ей мовикол.

– Да, именно.

– И как давно у него понос?

– Еще с больницы. Не очень сильный, но постоянный. Он ходит в туалет раза два в день.

– Неудивительно, ведь это лекарство от запора, а не от поноса!

И я, соответственно, советую не принимать мовикол. Через пару дней она позвонила сказать, что пищеварительный процесс у ее мужа нормализовался.

Не знаю, почему ему назначили мовикол. Возможно, в больнице у него были запоры. Но лечащий врач должен был это заметить, когда прописывал медикаменты для дальнейшего лечения. И в аптеке пациенту должны были разъяснить, для чего это лекарство. Подозреваю, ему просто сказали «для кишечника», что можно понять двояко.

Вот вам еще одно свидетельство того, насколько важно общение. И это как раз то, чего человек не получает, покупая лекарства через Интернет или почту. Хочу еще раз обратить на это ваше внимание.

* * *

Думаю, мне следует сделать публичное признание. Я всезнайка – все знаю лучше всех. По крайней мере в области медикаментов и их применения. Впрочем, такова моя работа и в определенной степени это от меня и требуется. Но есть люди, которые не выносят, когда их пытаются поправить. Даже в тех случаях, когда уж точно знаешь что-то лучше.

Этот эпизод произошел довольно давно, лет пятнадцать назад.

Ситуация: я, вчерашняя студентка, наконец работаю фармацевтом, напичкана знаниями и только и жду повода их применить. Идет один из первых дней моей работы в аптеке. У полки с витаминами стоит клиентка. Я подхожу к ней (поначалу это стоило некоторых усилий) и храбро спрашиваю:

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Я не уверена. Мне нужен витамин С, но не содержащий аскорбиновой кислоты.

Но ведь аскорбиновая кислота и есть витамин С: это его химическое название.

Дело оказалось нелегким. Несмотря на все мои усилия, мне клиентка не поверила, а поверила только ассистентке по фармацевтике, которая выглядела старше и опытнее.

Сейчас я отношусь к этому проще и по-прежнему стараюсь донести свои знания до покупателей (возможно, это профессиональная болезнь), но уже не так упорно.

* * *

Звонит по телефону пожилая женщина: