В атмосфере любви

Гвин толкнула тяжелую застекленную дубовую дверь. Над головой звякнул, словно испуганная канарейка, старомодный колокольчик. Едва она вошла внутрь, как ей в нос ударил густой запах резины, свежего дерева и застоявшегося табака, приправленный дымком пузатой печки, стоящей посредине.

— Я займусь вами через минуту, юная леди! — крикнул ей хозяин через головы молодой пары, обсуждающей что-то у прилавка.

Боже, подумала Гвин. Опять попала в прошлое. Конечно, Билл Блэкшир совсем полысел и еще больше раздался в талии, но в остальном по-прежнему напоминал джентльмена со старинной фотографии. Он не изменил галстуку-бабочке, все так же сдвигал очки на лоб и, шаркая ногами, привычно курсировал между полками и прилавком с решительностью черепахи, вознамерившейся обогнать зайца.

Кроссовки Гвин по-мышиному чуть попискивали на деревянных половицах, пока она слонялась среди полок, где, кроме красок, разместились дюжина свернутых шлангов, коробки с гвоздями и два огнетушителя. Над головой, как карнавальные фонарики, были подвешены к потолку вентиляторы, пластмассовые стулья и целый букет сидений для туалета в пастельной гамме. Чуть дальше была представлена сантехника. Вдоль одной выстроились мусорные бачки различных размеров, а противоположную украшали электротехнические устройства, от лампочек до выключателей.

Но это не все, магазин Блэкшира был буквально напичкан товарами. Принадлежности для камина боролись за место с пестицидами и чистящими средствами, лопаты для уборки снега были свалены у стены с осветительными приборами, а стеллаж с чугунной кухонной посудой примостился рядом с автомобильными принадлежностями. Когда Гвин была маленькой, этот магазин, всегда под завязку полный мыслимыми и немыслимыми предметами, неизменно поражал ее воображение. Но сейчас у нее сложилось впечатление, что хаос стал более явным, чем прежде.

— Так чем я могу помочь вам, мисс? — послышался скрипучий голос из-за прилавка. Гвин повернулась к хозяину магазина, и тот опустил очки на нос, чтобы повнимательнее посмотреть на нее. — Да это никак Гвинет Робертс, внучка Ангуса?

Гвин подошла к прилавку, улыбаясь и чувствуя себя снова ребенком.

— Вы меня узнали?

— Как же не узнать такую милую девушку? У вас не такое лицо, которое легко забыть. — Дверной колокольчик на несколько секунд отвлек его внимание. — Пожалуйста, проходите, осматривайтесь, — сказал он вновь вошедшим. Потом снова повернулся к Гвин и широко улыбнулся. — Слышал, что вы пару лет были в Нью-Йорке. — Она кивнула. — Говорили, собираетесь стать актрисой.

— Да, это так. — Гвин решила не уточнять, кто именно ему это говорил.

— С такими большими глазами, как у вас, — запросто. — Он склонил голову набок. — Вы мне немного напоминаете ту молоденькую актрису… как же ее зовут… — Он потер подбородок, глядя в прилавок, потом щелкнул пальцами. — Дженнифер Макдэниел, вот кого!

Гвин удивленно подняла брови.

— Вы знаете, кто такая Дженнифер Макдэниел?

Старик добродушно усмехнулся.

— Конечно. У меня есть видеомагнитофон, а кассеты продают в соседнем магазине. Я смотрю почти все новые фильмы. Кроме тех, где много стреляют. — Он слегка нахмурился. — Слишком громко для меня, — пояснил мистер Блэкшир и снова оживился. — Но я здесь стою не для того, чтобы рассказывать, какое кино мне нравится, а какое нет. Я должен обслуживать покупателей. Итак, юная леди, которая похожа на Дженнифер Макдэниел, вашему дедушке что-то понадобилось?

— Нет… То есть я не знаю. — Она развернула захваченную с полки картонную «гармошку» с образцами красок и, пробежав глазами, указала на один из оттенков. Тоненький голосок в ее мозгу кричал: «Остановись! Что ты делаешь!» Но она проигнорировала его предостережение. — Скажите, реальные оттенки соответствуют этим образцам?

— Колониальный белый? Белый есть белый, мисс, что с ним может быть?

В его словах был смысл. Гвин улыбнулась.

— Хорошо! — Сколько стоит галлон?

Потребовалось еще несколько минут, чтобы решить, хочет она матовую, полуглянцевую или глянцевую краску. Потом мистер Блэкшир неторопливо принес пять галлонов краски. Гвин в это время выбирала кисти, валики, защитную пленку для пола и мебели и прочие необходимые вещи. Сложив все это на прилавок, она принялась подсчитывать в уме, в какую сумму это обойдется.

Допотопный кассовый аппарат с громыханием отстучал итоговую сумму, включая налог: девяносто шесть долларов и семьдесят семь центов.

— Записать на счет дедушки? — спросил Блэкшир.

— Что? Нет-нет, — сказала она, доставая из сумки кошелек, — я расплачусь наличными.

— В таком случае, вам полагается подарок.

Он достал из-под прилавка белую фирменную кепку маляра и положил поверх всей кучи. Гвин даже не стала убирать мелочь в кошелек, просто засунула в карман джинсов, как ребенок, купивший леденцы в кондитерской. Потом широко улыбнулась и водрузила шапочку на голову.