В Августовских лесах

- Вы меня должны знать. Я председатель сельсовета из Гусарского. Фамилия моя Магницкий, зовут Иван. Вот какие дела, товарищ...

- Бражников, - подсказал Максим. - Теперь я узнал вас. Кажется, вы вчера были на нашей заставе?..

- Совершенно верно. Был вчера вместе с секретарем райкома Викторовым. А сегодня вот... видите... Вы давно оттуда?

- Только что, - жадно затягиваясь, ответил Максим.

- Я тоже был от заставы недалеко, хотел к вам пройти, но нельзя уже было...

- Обошли нас, с танками, пушками. Вы сейчас куда направляетесь? спросил Бражников.

- Сам еще не знаю, братка, куда мне направиться, - наклонив голову, со вздохом проговорил Иван. - Хотел до секретаря райкома пробраться, указание получить, да не сумел. Фашисты кругом. Назад возвращаться в Гусарское? - Магницкий с сомнением пожал плечами. - Нельзя мне в Гусарское. Там теперь Юзеф Михальский. Давно ждал, сволочь, фашистской и панской власти!

Магницкий подробно рассказал о Юзефе Михальском.

- Конечно, он вам припомнит и лес и другое, - задумчиво проговорил Бражников, представляя себе злобное, мстительное лицо Михальского, которого не раз видел и кое-что слышал о нем от других.

- У меня, брат Максим, там четверо детей. Сын Петро шестнадцати лет, дочки малые. Мы с Петром все бумаги из сельсовета вытащили и в огороде закопали. Печать при мне, только теперь она уж без надобности...

- Печать берегите, - сурово проговорил Бражников.

- Вы думаете, пригодится печать? - спросил Иван, с удивлением и любопытством поглядывая на солдата.

- Это государственная печать, товарищ Магницкий. А разве наши люди дадут панствовать таким, как Михальский? Никогда этого не будет! - твердо сказал Бражников. - На нас ведь из-за угла напали, а из-за угла всегда сразу ошарашить можно. Но если одна наша застава полдня дралась, то ты еще увидишь и услышишь, как будет драться вся наша Красная Армия! На Халхин-Голе японцы попробовали вот так же на наших соседей напасть, на монголов, так мы им крепенько по зубам дали! Дадим и этим!

- Спасибо за хорошее слово! Теперь скажите мне, что мы с вами будем делать? Как у вас раны, очень опасные?

- Вот обе руки ранены осколками, - стараясь пошевелить торчащими из бинтов пальцами, ответил Максим. На согнутых суставах виднелась запекшаяся, перемешанная с грязью кровь. - Не знаю, целы кости или нет, одной рукой совсем не владею. Крови много потерял. Сейчас бы обмыть тепленькой водичкой, спиртом иль водкой протереть, легче бы стало. Ничего, я человек сибирский, должен выдержать! Вот тут я травки нарвал, полезная трава: приложу - скорей подживет.

- Вы сам и доктор, оказывается! - улыбаясь, заметил Иван.

- Доктор не доктор, а в тайге приходилось сызмальства. На охоте всякое бывает. То медведь подерет, то рысь или волка живого из капкана достаешь, ну и хватит за руку.

- Зачем живого? - с удивлением посматривая на этого могучего, из далеких краев человека, спросил Магницкий.

- Просто так, ребятам для потехи.

- Вон вы какие там, в Сибири. Давай-ка, брат, перекусим. Надо сил набираться.

- Правильно, мне сейчас сил много нужно. Отдохну маленько и дальше пойду. Закусить, конечно, не мешает.

Магницкий открыл чемодан и достал еду. Оба стали есть.

- Что бы вы сейчас ели, если б меня не встретили? - спросил Иван.

- Ничего бы не ел, спать бы лег. А когда проснулся бы, что-нибудь придумал. Мне только отдохнуть. Оружие со мной, - уверенно сказал Бражников.

В стороне все еще продолжался бой. Орудийная и пулеметная стрельба то утихала, то вновь возобновлялась с яростной силой.

- Слышите, как бьются наши? - сказал Максим.

- Конечно, слышу. Там с самого утра наши батарейцы бьются...

- Маленько оправлюсь, по лесам пойдем своих искать, партизанить будем. Вот сегодня фашисты напали - ихняя взяла... Но подождите - это только начало! Вот только руки мои!.. Э-эх! - Максим попытался пошевелить руками и болезненно сморщился.

- Ничего, товарищ Бражников, я вам помогу. Вечером думаю пробраться в Гусарское, разузнать, что делается там. Продуктов захвачу, может, какое лекарство найду. У меня жинка запасливая. Сейчас мы отсюда уйдем. Я тут знаю такие места, что сам дьявол не разыщет. Будет у нас и рыба и дичь.

Покончив с завтраком, Иван повел Бражникова в глубину леса, к озеру. Но далеко пройти Максим не смог; после трех километров он свалился около тропинки на мох и впал в забытье. Иван Магницкий втащил его в густую заросль, устроил постель из еловых лап, укрыл своим пиджаком и сверху забросал хворостом. В сумерках Магницкий отправился в Вулько-Гусарское.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Рано утром, услышав тяжелый гул артиллерийской стрельбы, Франчишка Игнатьевна проснулась. Вскочив с кровати, она подбежала к окошку. Но оно выходило в сад Седлецких, и увидеть оттуда много было нельзя. Вернувшись к кровати и сдернув с Осипа Петровича одеяло, Франчишка крикнула:

- Осип! Ну, вставай же ты, Осип! Слышишь, что творится?

- А что такое случилось? - спросонья испуганным голосом спросил Осип Петрович.

- Да поднимись же, Езус-Мария! Как будто я генерал и могу знать, почему стреляют! Тебе лучше знать, ты старый солдат!