В бассейн!

– Это праздник не для общества, а для семьи, – сказал дедушка. – Мы собираемся и наслаждаемся компанией друг друга. В сочельник приедут твои дядя, тётя и двоюродные братья, а мама с папой позвонят по «Скайпу», чтобы тоже принять участие. Мы устроим большой ужин, обменяемся подарками, а потом попьём горячий шоколад с печеньем и поиграем в настольные игры.

От одной мысли об этих фальшивых празднествах у Милли к горлу подкатила тошнота.

– Я буду здесь, потому что идти мне больше некуда, но вот в празднике участвовать отказываюсь.

– Вот так, значит? – проговорил дедушка и отодвинул от себя тарелку. – Слушай, Милли, ты никогда не была особенно весёлым ребёнком. Видят небеса, ты была самым капризным младенцем в мире, а когда чуть подросла, о твоих истериках ходили легенды. Но я вижу, что здесь, со мной, ты особенно несчастна, и мне очень жаль. Я старик и не разбираюсь в том, что нравится молодёжи, но попытался сделать для тебя всё возможное. Может быть, тебе всё-таки лучше было поехать за границу с мамой и папой. Тебе наверняка тяжело из-за того, что они так далеко.

– Я не скучаю по родителям! – закричала Милли.

Но, едва произнеся эти слова, она задумалась, так ли это на самом деле. Да, они частенько доводили её до белого каления, когда они были вместе, но чувство, что они так далеко, было очень странным, и общение по «Скайпу» по вечерам в воскресенье, конечно, никак не могло компенсировать их отсутствие в обычной жизни. Помимо всего прочего, во время звонков по «Скайпу» она обычно пребывала в скверном настроении – злилась из-за того, что они уехали, – так что разговоры не всегда выходили приятными.

– Ну, может быть, и нет, – ответил дедушка. – Но в последнее время тебя явно что-то мучает. Может быть, проблемы в школе? Или с другом поссорилась? Я не говорю, что смогу помочь, но иногда помогает даже просто кому-нибудь рассказать.

Перед глазами против её воли возникло лицо Дилана – Дилана, каким она встретила его впервые, когда не могла поверить, что новый клёвый парень, который мог сесть в кафетерии где угодно, решил подсесть именно к ней за столик. Но это закончилось. Теперь он сидел за столом с ребятами, которые вели бесконечные разговоры о фэнтезийных ролевых играх, а Милли компанию составляли только книги.

– Я же говорила, у меня нет друзей, – буркнула Милли.

– Ну, может быть, тебе попробовать найти друга? – спросил дедушка. – Тебе не обязательно быть душой компании, но хотя бы один хороший друг нужен всем.

– Ты не знаешь, что мне нужно! – Милли встала из-за стола. – Пойду делать уроки.

Уроков у неё на самом деле не было – никто не задаёт домашних заданий на последний день перед каникулами, – но она была готова сказать что угодно, лишь бы уйти.

– А я пойду в мастерскую, – ответил дедушка. – Ты, знаешь ли, не единственная, кто может шумно уйти из комнаты, девочка моя.

Впервые с тех пор, как она переехала к дедушке, он говорил с ней так, словно действительно на неё злился.

Вернувшись в комнату, Милли открыла ноутбук, зашла на «Ютуб» и ввела в поиске «Курт Падальщик». Она открыла «Маску смерти», свою любимую песню. В клипе была куча кадров с во́ронами, летучими мышами и кружащимися стервятниками. В центре стоял сам Курт Падальщик и гроулом исполнял зловещий текст. Его чёрные волосы были зачёсаны в ирокез, а на бледном лице ярко выделялась чёрная, идеально нанесённая подводка для глаз. Милли казалось, что Курт Падальщик – единственный человек во всём мире, кто её поймёт.

Хотя кого она обманывает? Никто её не поймёт.

– Пожалуйста, не вари меня заживо, – сказала Милли.

Нужно придумать, как сбежать. Ей вдруг отчаянно захотелось жить.

– Не варить? Да, понимаю. Судя по рассказам, это очень неприятный способ умереть. Люди, смотревшие на сварение в кипятке во времена Генриха Восьмого, говорили, что это так тошнотворно, что предпочли бы вместо этого увидеть, как преступнику отрубят голову. О! Точно, вот это мы ещё не обсуждали. Обезглавливание!

Он произнёс это слово очень радостным тоном.

– Способов отрубить голову, конечно, есть великое множество, и если лезвие достаточно острое, то всё проходит очень быстро и безболезненно. С другой стороны, если оно недостаточно острое… Несчастной Марии Стюарт, шотландской королеве, пришлось пережить три удара тупым топором палача, прежде чем её башка наконец-то отлетела. А вот гильотина – быстрый и чистый способ, и она не требует особых навыков от палача, так что во время Французской революции избавиться от всех этих богатых соплежуев оказалось очень просто. Выстроили их в очередь и провели через гильотину, словно на сборочном конвейере. Или, точнее, на разборочном конвейере!

Голос снова захихикал. Кем бы он ни был, издеваться над Милли ему явно нравилось.

– В Саудовской Аравии – туда же уехали твои родители, правильно? – это до сих пор основной способ смертной казни. Там рубят голову мечом, и я считаю, это очень стильно и драматично.