В бассейн!

Ларсон вздохнул. Как он мог их не слышать? Это было во всех новостях, и публика требовала ответов.

Девочка-подросток, Сара, как там её по фамилии, неделю назад исчезла, и детективы, которых отправили расследовать дело – не Ларсон, которому удалось избежать этой работы благодаря старым должкам, – опросили несколько десятков свидетелей, которые сообщили, что девочка превратилась в железку прямо у них на глазах. Свидетелями, конечно, были школьники, которые не всегда бывают надёжными поставщиками истины, но в этом случае они, похоже, всё-таки говорили правду, хотя правда и звучала совершенно нелепо.

– Слышал, – признался Ларсон.

– Я не понимаю, что это всё значит. Но сегодня с утра мы пригласили большинство свидетелей на встречу с психологами. Мозгоправы тоже подтвердили, что свидетели верят в то, что говорят. То же самое и с людьми, которые видели Лоскутного Призрака.

Ларсон закатил глаза, потом сказал низким голосом:

– Странная фигура в плаще разгуливает по улице. – Потом он вернулся к своему нормальному, ничем не примечательному голосу: – Я что, уснул и проснулся в фильме ужасов?

Шеф фыркнул, потом показал квадратной челюстью в сторону конверта.

– Ты ещё самого лучшего не знаешь. Открой.

Ларсон сделал глубокий вдох и опустил ногу на землю, потом наклонил стул вперёд. Он снова заскрипел, на этот раз – ещё громче, словно его тоже нисколько не интересовал Лоскутный Призрак, и он решил заявить собственный протест. Ларсон взял конверт в руки; вытащив из него стопку бумаг толщиной в дюйм, он перелистал несколько сообщений свидетелей. Как и показания школьников, рассказы этих свидетелей тоже были похожими, хотя достаточно подробными, чтобы их нельзя было просто отмести как мистификацию.

Лоскутный Призрак, по словам свидетелей, – существо, одетое не то в длинный плащ, не то в пальто с капюшоном. Он ходит покачиваясь, ни на кого не обращает внимания, если его не побеспокоить, и одержим мусорными баками и ящиками. Обычно его видели с мусорными мешками в руках, содержимое которых оставалось неизвестным. Это всё Ларсон уже слышал. И он, и коллеги-детективы отмахивались от этих сообщений как от полной чуши.

Отложив показания свидетелей, Ларсон просмотрел следующие несколько страниц. Это оказались доклады о подозрительных смертях.

Лицо Ларсона оставалось совершенно неподвижным, когда он читал, и он радовался, что шеф не видит, как вдоль его нервных окончаний от ужаса бегают мурашки. Эти доклады – настоящий булыжник, который кинули в заросший пруд его жизни. Пруд пошёл волнами, и эти волны несли его вперёд, к будущему, которое вряд ли ему понравится.

Ларсон ещё раз пролистал всю стопку.

– Пять? Пять высохших тел с… – он начал читать вслух первый доклад, – «глазами, из которых текла чёрная кровь». Их стало больше?

Это описание трупа, к сожалению, для Ларсона было не новостью, но он знал лишь об одной жертве. И даже не представлял, что это имеет какое-то отношение к Лоскутному Призраку.

Шеф Монахан пожал плечами.

Ларсон прочитал ещё раз, внимательнее. У двоих из найденных мёртвыми оказалось впечатляющее криминальное прошлое. Ларсон даже узнал одного из них – он сам его посадил за избиение несколько лет назад. Ларсон отложил два доклада и постучал по ним пальцами.

– Готов поспорить, эти двое попытались ограбить убийцу.

Шеф, который наконец-то сел на гостевой стул возле стола Ларсона, кивнул.

– Согласен. – Он наклонился вперёд и показал на стопку фотографий, которые Ларсон ещё не видел. – Посмотри вот на это.

Ларсон просмотрел фотографии, сделанные камерами наблюдения неподалёку от мест, где видели Лоскутного Призрака. Увидев кадр, где фигура в плаще вытаскивает из мусорного ящика что-то похожее на туловище манекена, он прищурился.

– Что, чёрт возьми, он делает?

Шеф не ответил.

Ларсон продолжил смотреть фотографии и вскоре снова остановился. Из-под капюшона длинного кожаного плаща виднелось крупное белое лицо. Ларсон напряг все мышцы, чтобы не отскочить. Ему очень хотелось бросить фотографию и убежать от неё как можно дальше. Но он этого не сделал. Он просто всматривался в странное изображение и заставлял себя дышать ровно. Он не даст даже самым безумным вещам вывести его из равновесия – особенно на глазах у шефа.

«Лицо» не было лицом – по крайней мере, человеческим лицом. Или это изуродованное человеческое лицо, обёрнутое в бинты? Оно больше напоминало маску. Лицо было круглым, а черты – нарисованы на изогнутой белой поверхности толстым чёрным маркером. Выглядели они так, словно рисовал ребёнок.

Ларсон с усилием расслабил плечи, которые, как он заметил, уже норовили коснуться его ушей. «Это просто дурацкая маска», – сказал он себе.

Ларсон посмотрел на шефа Монахана.

– Маска?

– Я об этом знаю не больше тебя.

Ларсон снова посмотрел на лицо. Тёмные глаза, один из них совсем чёрный и пустой, и ужасный рот, в котором недоставало зуба, а между оставшимися передними зубами что-то застряло. А вокруг рта что это, пятна крови?