В бесшумном полете гналась я за ним

— Да, конечно!.. То есть, я действительно хорошо знал сэра Гордона, но ничего не указывало на это. Абсолютно ничего! Ведь даже в два часа ночи, когда мы расставались, он еще разговаривал с мистером Сирилом и со мной о книге и о лекциях, которые собирался прочесть в Соединенных Штатах. Сегодня он должен был лететь в Нью-Йорк вместе с женой. Мы подготовили все для него, трудясь день и ночь. Сэр Гордон был человеком неисчерпаемой энергии. И он был полон жизни... Даже сегодня, как я уже говорил. он условился встретиться с нами в семь утра, но потом, в два часа ночи, когда мы расставались, поменял время встречи на шесть. Види­мо, он хотел еще раз внимательно просмотреть вместе со мной рукопись книги, которую я сегодня должен был доставить в издательство согласно его обещанию. А мистер Сирил должен был обеспечить фотографические материалы. Мы должны были окончательно установить места, где именно в тексте будут размещены снимки. Кроме того, сэр Гордон заканчивал рабо­ту над своей лекцией. Он должен был прочесть в Соединенных Штатах лекцию о перелетах ночной бабочки Atropos, то есть бабочки «Мертвая голова». Он провел в последние годы на эту тему блестящие исследова­ния. Не знаю, известно ли вам, что «Мертвая голова» живет, вообще-то, в Северной Африке и на европейских побережьях Средиземного моря. А к нам и в Скандинавию прилетает лишь в конце мая и в начале июня.

Он умолк, увидев слегка нетерпеливый жест Паркера, но Джо быстро сказал:

— Нет-нет, пожалуйста! Расскажите нам. Мы хотим сориентироваться в последних трудах сэра Гордона, и хотя мало знаем о бабочках, но поста­раемся кое-что понять.

— Ну так вот, джентльмены, именно сэр Гордон, благодаря его тща­тельным и точным исследованиям, к которым привлек также ученых с кон­тинента, установил точные трассы перелетов бабочек «Мертвая голова», а также их образ жизни и повадки в пути и потом на месте, после прибытия. Но самое главное — он выдвинул очень интересную, и если можно так ска­зать, очень «современную» теорию по поводу некоего феномена, присуще­го этому виду бабочек. Дело в том, что бабочка «Мертвая голова», прилетев сюда, на север, откладывает яйца и воспроизводит здесь целое поколение потомства, которое, однако, совершенно не способно к дальнейшему раз­множению и определенным образом непродуктивно для биологического вида, являясь как бы побочным тупиком развития; поколение это выраста­ет, увядает и умирает, не имея способности к продолжению рода. Сэр Гор­дон опытным путем рассчитал и показал, какие именно бабочки из этого вида прилетают на север, почему они это делают, и самое главное — чему следует приписать этот удивительный для природы феномен неустанного производства потомства, обреченного на бесплодную гибель. Выводы из его работы, хотя и сенсационные для специалистов, требуют, тем не менее, тщательного изучения. Здесь следует учитывать и генетику, и климат, и всю историю планеты за последние десятки тысяч лет. Выводы из работы сэра Гордона были еще очень важны не только поэтому — они явились весомым вкладом в анализ развития видов не только насекомых, но и в изучение проблем развития общественной животной жизни и вторичных генети­ческих признаков. Сэр Гордон выявил, между прочим, определенные и очень высокие коллективные способности Atropos во время перелетов и доказал, что между отдельными особями в пути существует определенная система общения, позволяющая им не только отыскивать нужное направле­ние (потому что эта способность есть у всех живых существ, осуществля­ющих сезонные миграции), но и места, где они могут найти питание. Как известно, Atropos питаются картофелем и поэтому. — он умолк, а потом тихо добавил: — Простите, я, кажется, слишком тут разговорился.

— Ну вот, теперь мы более-менее понимаем, над чем трудился профес­сор. — улыбнулся Джо. — А я опасаюсь, что без базовой подготовки в этом вопросе мы не продвинулись бы дальше. Однако, к сожалению, долж­ны вернуться к нашему грустному делу и к нашим печальным обязанно­стям. Итак — вы абсолютно убеждены, что сэр Гордон до последней мину­ты не проявлял никакого желания совершить самоубийство? Он не был склонен, ну, скажем, к внезапным приступам депрессии? Разочарования? Он никогда не говорил с вами в пессимистических тонах о жизни, о людях или о своей работе? Ну, словом, вы понимаете, что я имею в виду.