В бездне времен. Игра на опережение

«…по сведениям, полученным от «Тореадора» незадолго до ареста, группа российских эмигрантов, предположительно принадлежащая к организации левого направления, планирует террористическую акцию во время приезда шаха Ирана в Париж. Акция предположительно заключается в убийстве шаха Ирана, представителей Франции и Великобритании, для переговоров с которыми прибудет шах. О планирующейся акции известно немецкой разведке. В связи с арестом французской полицией агента «Тореадор» источник получения данных не установлен. Данное сообщение подтверждений из иных источников не имеет, проводится дополнительная проверка».

– «Предположительно» да «предположительно», – пробурчал генерал. – Насколько можно верить агенту?

– До сих пор ее данные были точными, – спокойно ответил начальник разведки. – Но следует учитывать, что в силу специфики ее занятий информация добывалась отрывочная. Получить подробный отчет мы не успели, Тореадор арестована. Отчего произошел провал, сейчас выясняем.

– Отчего? Да от того, что ваша дамочка заигралась! – Генерал раздраженно бросил карандаш на стол, наклонился вперед, сощурился и начал разнос: – Вы свою агентуру вообще контролируете? Ваша Сталь, она, черт возьми, кому только информацию не продавала! Японцам, итальянцам, даже немцам, у которых и разведки-то официально нет! А сейчас что? А сейчас, – он попытался взять карандаш, не удержал, снова уронил на стол, тихо чертыхнулся и продолжил уже спокойнее: – Вот сейчас она небось поет во Втором бюро, как Шаляпин, во весь голос! Кто еще арестован по ее делу?

– Профессор Мартен, из отдела шифров морского министерства. Под угрозой еще двое: полковник Дюмулен и Обри, инженер из военного министерства, но пока они на свободе. Сигнал опасности им подан, контакты прерваны. Идет речь о высылке нашего резидента, полковника Шмырко.

– Скандал, выходит, разгорается?

– Точно так, – вздохнул разведчик, помолчал пару секунд и твердо добавил: – Но я, ваше превосходительство, считаю причиной провала Тореадора работу английского агента внутри Корпуса. Того самого, которого Охранный департамент обозначил как «Мышь» и ищет уже полгода.

– При чем тут Мышь? – не понял Глобачев. – Не перекладывайте свои провалы на контрразведку! Ведь взяли вашу даму французы, верно? А Мышь, по вашим же сведениям, работает на Лондон?

– По всей вероятности, да. Но Тореадор в связях с разведками других стран вела себя чрезвычайно осторожно, пользовалась услугами посредников, ни на одного из коих Сюрте не вышла. Кроме того, точных данных о том, что она дает показания, нет. Есть предположение, что французам ее группу сдали со стороны, во Второе бюро поступил донос.

– Поступил от британцев?

Знаменский заколебался, но ответил ровно:

– Нет. От мадьяр.

– От ко-го? – медленно, по слогам, выговорил вопрос вновь рассвирепевший шеф жандармов.

– В Париже ходит слух, что данные по баронессе Сталь поступили от венгерской разведки, – поморщившись, пояснил Дмитрий Иванович. – Якобы те посчитали, что она продает сведения чехам. Вы же помните, у них там территориальный спор…

– Ваши источники в своем уме? – не дал договорить Глобачев. – Какие еще венгры? Откуда они вообще взялись? И при чем тут чехи? Чушь какая-то!

– Я и говорю чушь, – миролюбиво согласился собеседник. – О том, что Сталь наш агент, узнать было непросто. Нет, ваше высокопревосходительство, мы уверены, что мадьяры только посредники. Наш резидент в Вене, Базаров…

– Он, кстати, – вновь прервал подчиненного начальник Корпуса, – до того знал про Тореадора?

– Нет, – покачал головой собеседник. – Работа с ней шла через Шмырко. – И вернулся к докладу: – Так вот, Борис Яковлевич сообщил, что по косвенным данным, к инциденту причастен известный нам Джордж Хилл.

– Хилл, кажется, сейчас не на службе? – Фамилию шеф жандармов вспомнил мгновенно. Бывший офицер британской разведки в середине двадцатых нелегально работал в России, действовал активно и жестко, взять его тогда так и не удалось, ушел.