В бой идут… Книга первая

– У тебя место в сумке есть? Давай, тащи ее сюда, буду тебе ее травой забивать, у меня ячейки кончились.

Я оглядел полянку и присвистнул – она представляла собой хорошую иллюстрацию к песне «Косил Ясь канюшину». Поглядав на дивчину[113], я поинтересовался:

– Ты здесь на пару стогов накосила. Не факт, что у нас в деревне сеновал будет.

– Какой сеновал? Все на аукцион пойдет, и там, смею заверить, не залежится. Митька, ты просто не понимаешь, на что мы нарвались. Здесь на полянке – пара моих месячных директорских зарплат произрастает, это самый минимум. Поэтому пока я все ячейки у тебя и у себя не забью, мы с места не тронемся. Нам, бездомным, мимо денег проходить грех, бог накажет.

В общем, в путь мы тронулись минут через сорок. Сначала Света повыкидывала всякую ерунду из моей сумки, потом перебрала свою, избавившись от какого-то менее ценного сена, и лишь когда уже ни одной травинки никуда затолкать не получалось, командирша вздохнула:

– Ну что ты застыл, пошли что ли? – поскольку морось и не думала прекращаться, травница вымокла насквозь, промерзла до костей и потому была не в лучшем настроении. – Темнеет, блин, уже. Через полчасика мы с тобой, Митя, начнем биться лбами об деревья. Сейчас новолуние, поэтому темно будет, как в угольной шахте. По приборам полетим, по карте то бишь. Придется нам Молоди на ощупь искать.

– Кого искать? – не понял я.

– Молоди. Деревня наша так называется, где неписи живут. А ты что – не знал, что ли? Хотя да, ты там и не был-то почти…

– Погоди, погоди… – лихорадочно забормотал я. – Точно, Молоди!

В голове как будто что-то щелкнуло и встало на свое место.

– Блин, какие же мы ослы! – с чувством высказался я.

– Ну, ты за всех-то не расписывайся. А вообще ты о чем?

– Да о квесте! Ты подсказку помнишь?

Света смерила меня ледяным взглядом.

– Вот сейчас обидно было. Мозги мои, конечно, уже не те, что лет тридцать назад, но уж пять слов я запомнить в состоянии: «Сочти сих гадов, оставь первую». И что?

– Я уже говорил – сценарист нашего данжа, похоже, является изрядным поклонником Древней Руси. Кого, по-твоему, наши предки именовали «гадами»?

Директорша опять поджала губы, уперев в меня колючий взор:

– Митя, давай не будем играть в угадайку, я не лучший спарринг-партнер по отечественной истории. Я, в общем-то, на других науках специализировалась. Если тебе есть что сказать – говори, не тяни хордовое за тестикулы.

Не удержав улыбку, я продолжил:

– «Гадами» в узком смысле называли любых пресмыкающихся и земноводных: змей, жаб, лягушек и прочие ведьмины атрибуты. Потом это стало обычным ругательством. А знаешь почему? Потому что в широком смысле слово «гад» обозначало любое существо, вызывающее чувство гадливости. А теперь вспомни, встретили ли нас в данже какие-то приятные существа?

– Да нет, няшных котиков я там не заметила – задумчиво откликнулась Светлана. – Все больше создания редкой противности были. Как этот запах у облизьян вспомню… Б-р-р-р!

– Да подожди с облизьянами, дойдем и до них. Первыми были мравольвы, так? Потом – облизьяны. Третьими нам встретились ломикости осминожьей наружности…

– «Оставь первую» – это про первую букву названия? – мгновенно догадалась командирша – четвертые – одонтотураноны, тьфу, язык сломаешь, потом два долезри и индрик. М-О-Л-О-Д-И. Сходится, да. А ты не дурак, Дмитрий Валентинович!

И она вдруг чмокнула меня в щечку. Но почему-то смутилась, как школьница, и перевела разговор на другое.

– Откуда, кстати, эти дурацкие названия, ты не посмотрел, когда рылся?

– Да почему дурацкие-то? С облизьянами понятно, мраволев тоже вопросов не вызывает – муравей плюс лев, ломикость кости ломает. Долезря посложнее, но тоже не бином Ньютона – зверь, который зрит, только не в корень, а вниз. «Потупить глаза долу» помнишь? Проще говоря – бычара, у которого голова постоянно опущена к земле. Одонтотуранон – самый сложный, он в славянский бестиарий попал из греческих книг, да так и был оставлен без перевода. А в переводе все просто – «зубастый страж».

– А индрик?

– А вот здесь – загадка. Мамонта изревне называли индриком, но вот откуда такое название? Обычно говорят про искаженное инорог, единорог то есть, но при чем здесь единорог, который тоже издавна был известен славянам? Бивней-то у мамонта два. В общем, загадка.

– Мда… – с непонятным выражением лица протянула моя собеседница. – Интересный ты у нас таксист, Митя.

– Да уж какой получился, – неловко отшутился я. – Скажи лучше: вторая подсказка у тебя?

– У меня, у меня, – понимающе улыбнулась эта умная женщина – Ладно, замяли, не переживай, в твои шкафы лезть не буду, у каждого свои секреты. «Введите ответ на первую подсказку», говорите…

Как только мы ввели слово «Молоди», как текст на бумажке сразу изменился. Еле разбирая текст в сгущавшихся сумерках, травница прочла вслух:

– «Иди из Молодей туда, куда шел тот, кто висел на хвосте. Вход под тем, кто ударил, прячась и только при том, кого не было». Тебе что-нибудь понятно?

– Ни слова, – честно признался я. – Вернее, все слова знакомые, но не понимаю вообще ничего. Еще одна загадка.