В бой роковой...

Поводом для нового ареста послужил очередной скандальчик с представителем меньшевистской газеты «Рабочий Севера». Ущемляя соглашателей, исповедовавших классовый мир теперь уже не только с русским, но и с иностранным капиталом, Закемовский старался задерживать доставку их газеты. Повод для этого они дали сами, выпуская газету с перебоями и с большими опозданиями. В ответ на претензии меньшевиков Сергей обычно отвечал: «Дурной порядок... у вас!», причем слова «у вас» произносил совсем тихо. Так что посетители слышали только первые два слова и относили их к оценке общего порядка, заведенного военщиной Запада. В знак признательности они обычно награждали Сергея сочувственными взглядами.

Видно, заведующий типографией Смирнов решил отыграться. Услышав слова «дурной порядок», прибегнул к помощи подвернувшегося патруля, состоявшего из английского и русского солдата. Сергей попробовал объяснить суть дела, но меньшевик Смирнов настоятельно потребовал принять меры. Русский солдат, доброволец, видать, из купеческих сынков, объявил об аресте, и Закемовского вывели на улицу, а навстречу шел работник военного контроля. Сергей видел его на почте не раз — человек с приятным лицом, умными глазами, внимательно относился к посетителям. Именно имея в виду его, Закемовский полагал, что в военном контроле все не могут быть изменниками. Сейчас он обрадовался встрече:

— Господин начальник, ни за что ни про что взяли... — обратился к нему Сергей.

Военконтролевец остановился, выслушал, и казалось, все кончится благополучно, но солдат-купчик назвал Закемовского «хулителем порядка», и начальник развел руками — ничего, мол, не могу сделать. Правда, он записал фамилию арестованного.

Поскольку в комендатуре не оказалось свободных мест, Сергея привели в приспособленный под тюрьму частный дом. Здесь познакомился с арестантами — это были люди, схваченные за выраженное вслух недовольство на улицах, в очередях. Сергей проклинал в душе меньшевистского шалопая, поднявшего шум. Обидно попадаться по глупости. Вспомнил разговор с Петровым, — наверно, будет осуждать.

Закемовский нетерпеливо ожидал вызова к следователю и готовился к опровержению выдвинутого против него обвинения. Легче всего будет опротестовать свидетельство солдата. «Слыхал звон да не знает, где он». И с меньшевиком Смирновым можно сыграть: сами виноваты...

В первые два дня вызова не последовало, и Сергей начал беспокоиться. Этак в суматохе и затянуть могут. А куда вызовут — в прокуратуру, в военконтроль? Почему все-таки его представитель, не захотел разобраться на месте? Неужели купчика испугался? Вообще-то отдел военконтроля — загадка. Ведь раньше его работники представляли советскую военно-следственную комиссию. Можно еще понять — изменил начальник Рындин, в прошлом он подполковник. А остальные? Рядовые и низшие чины морской службы?!

Оформляя служебную подписку в доме 106 по Троицкому проспекту, где размещался отдел военного контроля, Закемовский приглядывался. В нижнем этаже постоянно толпился народ — регистрировались приезжие, после тщательной проверки получали документы горожане. Глядя на исправную службу сотрудников, Сергей рассуждал так: ведь и он сам внешне выглядит рьяным службистом. Экспедировал советскую прессу, а сейчас... черт знает какую — монархическое «Отечество», кадетское «Северное утро», эсеровское «Возрождение Севера», меньшевистский «Рабочий Севера».

Сергей прятал свою тревогу и старался разгонять уныние, царившее среди заключенных:

— Ничего, братыши, правительство господина Чайковского объявило свободу и справедливость. Разберутся и нас выпустят.

На это ему отвечали:

— Оно, может, и так, да ведь хозяин-то у нас кто?..

— Вот именно. Объявляется свобода, а людей в тюрьмах больше, чем сельдей в бочке.

Что ж, направление взято верное, говорил сам себе Закемовский. Именно такой реакции он и хотел.

Сидя на топчане, Сергей думал о Настеньке. Как она разволнуется, когда узнает о его аресте...

Наконец за ним пришел солдат.

Привели в военконтроль. За столом сидел тот, к которому обращался позавчера. Не забыл, значит. Оглядел Сергея, слегка усмехнулся. Уж больно с бравым видом из тюрьмы явился. Спросил вежливо:

— Служилый?

— Так точно, господин начальник. Недавно из армии...

Не зная, к чему клонит следователь, Сергей решил бравировать до конца.

Следователь попросил сесть, стал спрашивать о вещах, не имеющих отношения к делу: где проходил военную службу, не встречает ли сослуживцев? Улыбнулся, когда Сергей назвал город, где служил.

— Наш крейсер не раз на рейде у Гельсингфорса бывал. Возможно, встречались, а?

Сергей замкнулся, отвечал по-солдатски: «Никак нет», «Не могу знать». Был рад, что беседу прервал стук в дверь. Вошел Смирнов, растерянный, с виноватым видом.

— Вы подтверждаете сказанное мне вчера? — обратился к нему следователь.

— Конечно, конечно, недоразумение. Я просил помощи в рассылке газеты... — Смирнов поклонился Закемовскому. — А критика беспорядка в нашей типографии солдату показалась...

— Хорошо, — прервал следователь, — расскажете все это начальнику.