В боях и походах

Ну, в самом деле, зачем он нужен, если кочевники способны будут посылать свои стрелы с двухсот шагов, а лёгкий арбалет бил только на сто, от силы. Зато тяжёлый мог легко метнуть болт и на триста шагов.

К этому времени Никитин несколько перетасовал своё войско. Часть бойцов — человек двести стали чистыми арбалетчиками, те, кому арбалет давался хуже, тех больше натаскивали как тяжёлых пехотинцев. В фургонах хранилось ещё двести тяжёлых арбалетов, и сотня лёгких, которые, в критической ситуации, можно было быстро раздать пехотинцам.

Вместе с ветеранами, с которыми он сражался под Хебо в их отряд влилось после этого, ещё двести новичков, и десятники и сотники прилагали все силы что бы они вписались в его отряд.

Никитин подошёл поближе к арбалетчикам, чтобы посмотреть результаты стрельбы. Щиты были отставлены шагов на двести, но результаты были хорошие — почти все попадали в ростовую мишень.

Как всегда, лучше всех стрелял Бычок, его радостный рёв после каждого удачного попадания в центр мишени, был хорошо слышен отсюда. Талант! Полюбовавшись, ещё немного на арбалетчиков, землянин, не торопясь, направился к воротам, в которые как раз въезжала очередная телега с продовольствием поставляемое Наксой.

Сергей пропустил телегу и, пошел дальше, стражи у ворот вытянулись, и отдали салют, он отсалютовал им в ответ и вышел из ворот.

На уже вытоптанной лужайке, ближе к обрыву, бойцы под предводительством десятников и сотников учились быстро перестраивать ряды по звуковому сигналу. Сергей остановился и стал наблюдать за построением. Со стены крепости несколько богато одетых гвардейцев, тоже наблюдали за их манипуляциями. Завидев командира, десятники стали быстрее носится и громче орать на провинившихся.

Вот по звуковому сигналу рога, воины плотно сомкнули ряды и вскинули прямоугольные щиты. Сотник выкрикнул команду, и щиты начали ложиться друг на друга, образую классическую римскую «черепаху».

В одном из рядов возникла заминка, один из щитоносцев выронил тяжелый щит на ногу, ближайший десятник громко заорал на него, парень, заметно хромая, торопливо поднял щит и заткнул прореху в стене щитов.

Немного погодя щиты опустились. Сотник ещё раз проорал команду, бойцы снова повторили маневр, на этот раз безупречно. Никитин одобрительно поднял большой палец вверх, бойцы встретили его жест радостным рёвом.

Сергей ещё немного постоял, наблюдая за манёврами своего войска, но придраться, было не к чему. Десятники и сотники уже привычно гоняли солдат, не давая им, расслабится, добиваясь, всё более и более чёткого исполнения команд.

Ещё немного постояв, он пошёл обратно в особняк. Очень хотелось выбраться в город и побродить по городским базарам, но сейчас это было бы не осмотрительно.

После того как его бойцы уложили столько народу при нападении на эту виллу, слух об этом разнёсся по всему городу и немало родственников погибших, хотели бы посчитаться с ними. А уж на его светловолосую голову, так резко выделяющуюся в черноволосой толпе, всегда найдутся любители. Тем более жречество до сих пор подбивало народ на бунт.

Никитин каждый день отпускал небольшие группы бойцов вместе с десятниками и сотниками в город за информацией. Само собой, бойцы ходили плотной группой, и всегда с ними был тот, кто хорошо разговаривал на нати.

Таких переводчиков в его отряде было не так много и эти счастливцы, к зависти остальных, имели частую возможность совершать отлучки в город. Здесь надо заметить, что Сергей специально посылал тех, кто хорошо говорил на нати, для сбора информации.

В Висс-Ано местные не любили разговаривать на торговом, считая торговый очень грубым языком и общение велось почти исключительно на нати. Правда, как только торговец видел, что покупатель хочет, что-то купить, то он легко переходил (и понимал) на кепо.

Правда, встречались отдельные типы, которые вообще ничего не хотели продавать наёмникам и делали вид что они не понимают на торговом.

Одним из таких счастливцев, отлично знающих нати, был сотник Бирт, он стал для Сергея его глазами и ушами. Его детство, оказывается, прошло в этом городе и его окрестностях, и он ещё не забыл здешних обычаев и язык. Теперь он спешно восстанавливал свои старые связи с помощью золота, которое, не скупясь, выделил ему Никитин.

Часть, правда, пошло на банальную выпивку, но здесь уже ничего нельзя было поделать. В процессе добывания информации бравого сотника порой приносили на руках. Такого Никитин бы не простил никому, но в данном случае это были так сказать издержки профессии шпиона. Рабы и прислуга Лошры, тоже передавали различные слухи и сплетни о том, что творится в городе, но сотник все, же ухитрялся выуживать куда более интересную информацию.

Сегодня, прислуга Лошры ничего интересного ему не рассказала, ну закрыл владыка два храма, где как, оказалось, собирались заговорщики и их сторонники, и отдал эти храмы жрецам Богини.

Так ничего особенного, всё это не имело к нему и его отряду никакого касательства. А вот то, что накопал бравый сотник имела к ним самое непосредственное отношение…