В боях за Ельню. Первые шаги к победе

«Подходя к командному пункту, — писал в воспоминаниях Иван Антонович Данилович, — я увидел невысокого человека в командирской форме с петлицами подполковника. Он стрелял из полуавтоматической винтовки СВТ по кружившему над этим районом немецкому самолету-разведчику. А невдалеке стоял и широко улыбался командир дивизии. Я направился к нему. Александр Иванович, кивнув головой в сторону стрелявшего, спросил:

— Видишь?

— Вижу, — коротко ответил я, ничего не понимая.

Вошли в блиндаж. Соединившись по телефону с командующим армией, мой командир принялся просить Ракутина оставить меня в дивизии, называл разные доводы. Основательными они признаны не были. Утвенко сообщил мне, что командарм приказывает сдать должность подполковнику Богуславскому (это он стрелял) и срочно отбыть в штаб армии.

С тяжелым настроением расставался я со своей дивизией, так близко сроднившей нас, воронежцев, в непрерывных боях под Ельней».

А фронтовая жизнь в 19-й продолжалась своим чередом. Теперь уже подполковник Богуславский согласовывал действия со штабом 309-й дивизии полковника Ильянцева, тоже отнесенной Ракутиным к числу не выполнивших задачу дня. Ее части вели бой, жестокий бой, весь день. К 16 часам 957-й полк правым флангом овладел деревней Клемятино, левым вышел на западные скаты высоты южнее этой деревни. Дальнейшее его продвижение противник остановил сильным пулеметно-минометным огнем. 959-й полк овладел высотой 249,0 и был остановлен артиллерийским огнем из леса западнее этой высоты. 955-й полк наступал во втором эшелоне, готовясь вступить в бой между деревнями Выдрино и Клемятино.

Потери 309-й дивизии за 30 августа составили 35 человек убитыми и 452 человека ранеными. К исходу дня соединению надо было овладеть Подмошьем, Мелиховом, Макаровом, Митьковом, а оно оставалось на прежних рубежах.

…В Волочке Данилович представился начальнику штаба армии. Генерал-майор Кондратьев приветливо принял майора, предложил поужинать и отдыхать до утра. Зачем отозвали, не сказал. Утро вечера мудренее. Сам же продолжал работать с Жуковым и Ракутиным далеко за полночь.

Командование армии приказало командирам дивизий с утра 31 августа продолжить наступление с целью окончательного окружения и пленения ельнинской группировки противника, выполнять задачи, поставленные приказом № 023. Ночные атаки вести только отдельными батальонами с ограниченными целями, готовясь нанести противнику основной удар утром.

ДЕНЬ СОРОК ПЯТЫЙ Воскресенье, 31 августа

В половине второго часа ночи Ракутин подписал приказ по итогам минувшего дня и задачам на новый. Начало атаки, как и прежде, намечалось на семь часов утра, после десятиминутного огневого налета. Командарм требовал от командиров и комиссаров всех степеней полного выполнения приказа № 023.

Особенно был недоволен итогами минувшего дня генерал армии Жуков. Анализируя их, он все свои упреки направил артиллеристам. При отсутствии надежной авиационной поддержки, при ограниченном количестве танков, артиллерия была его единственной надеждой. А она в первый же день подвела: часовая артподготовка не дала необходимого эффекта, основная масса снарядов разорвалась, не причинив беды противнику. Много было грохота, да мало попаданий в цель. Частично свои претензии к артиллеристам Жуков официально отразил в подписанном им 31 августа приказе войскам Резервного фронта «О неудовлетворительной организации работы по уходу и сбережению материальной части артиллерии 24-й армии». В нем назывались недостатки, замеченные в 100-й, 106-й, 120-й и 127-й стрелковых дивизиях, предписывалось, что надо сделать, чтобы повысить боевой потенциал артиллерии. Командующему армией Ракутину Жуков приказал обратить особое внимание на подчиненные ему и командирам дивизий артиллерийские части.

Едва взошло солнце, майор Данилович был на ногах, в полной готовности к любому военному повороту судьбы. Неясность положения несколько волновала его, но скоро все прояснилось.

«Нас с генералом Кондратьевым, — писал в своих воспоминаниях Иван Антонович, — утром принял Георгий Константинович Жуков. Когда мы вошли в дом, за столом с развернутой рабочей картой рядом с командующим фронтом сидели наш командарм Ракутин и член Военного совета армии Иванов. Едва я успел закончить свое представление, Жуков, поздоровавшись, сказал стоявшему у стола полковнику Иванову:

— Начальником штаба будет у тебя Данилович. Затем Жуков обратился к Кондратьеву:

— Немедля укомплектуйте штаб отряда. Сегодня вечером доложить о готовности отряда к боевым действиям.

Жуков посмотрел на полковника, затем на меня. Я понял, что последние слова он адресует нам с Ивановым.

— Отряд именовать отрядом Иванова, — добавил Жуков и кратко изложил боевую задачу нового формирования».