В боях за Молдавию. Книга 2

…Было уже около 16 часов. Кончились патроны, израсходованы все гранаты, в рукопашной схватке отбита еще одна вражеская атака. Тяжело раненный Маковецкий предпринимает попытку вывести горстку пограничников во время передышки на вторую линию обороны, куда должны были подвезти боеприпасы. Обманным маневром пограничники хотели продлить паузу, но это им не удалось. Потерявший глаз, истекающий кровью Маковецкий приказал пулеметному взводу поддержки и пограничникам отходить в тыл, а сам решил прикрыть их отход. Враг был уже в ста метрах.

Пограничники сразу поняли, что командир ценой своей жизни хочет обеспечить им выход из боя. Кто-то крикнул:

— Товарищ старший лейтенант! Мы без вас никуда не уйдем!

Маковецкий хотел что-то ответить, но потерял сознание. Противник под прикрытием пулеметного огня бросился в атаку. Шесть пограничников, словно по команде, подхватили Маковецкого на руки и вынесли его из-под огня. Ефрейтор Зенкин с пистолетом Маковецкого и рядовой Никитушкин с ракетницей в руках замыкали отход группы. То выстрелом из пистолета по вырвавшемуся вперед вражескому солдату, то ракетой, выпущенной в гущу противника, они отвлекали врага от бойцов, уносящих тяжело раненного офицера, а затем ускользнули и сами.

Пьяные вражеские солдаты, ворвавшись, наконец, в пустые окопы, с ругательствами метались по ним из одного конца в другой. Когда же этот пьяный угар прошел и противник опомнился, преследовать пограничников было поздно, они находились вне досягаемости огня.

В. Сахаров, полковник запаса 95-я МОЛДАВСКАЯ

Ночью меня вызвали в штаб дивизии. Захожу в кабинет начальника штаба полковника М. С. Соколова. Там уже собрались командиры подразделений, о чем-то переговариваются.

— Василий Павлович, кажется, война! — сурово и взволнованно бросает полковник, нанося на карту жирные стрелы в сторону Румынии.

— Да, широка ты, матушка-граница, — прикидывает он измерителем длину прикрываемой нами Государственной границы по Пруту от Петрешт до Леово. — Сто пятнадцать километров! Скажите, — обращается он ко мне, — по силам ли это нашей дивизии?

— Думаю, что полоса для целой армии.

Соколов молчит, задумчиво покусывая карандаш. Я знаю, он сейчас анализирует обстановку и сделает это быстро и точно. Недаром успешно окончил высшую военную академию и имеет опыт войны с Финляндией. Коренастый, бритоголовый, уравновешенный и рассудительный, распоряжения он отдавал не торопясь, но решения умел принимать молниеносно.

— Товарищ капитан! — обратился он ко мне, — немедленно передайте 241-му стрелковому полку сигнал боевой тревоги.

А сам в это время поднимает трубку телефона и объявляет тревогу 161-му стрелковому полку. Отдав последние распоряжения уже на ходу, начальник штаба спешит к командиру дивизии генералу Пастревичу.

Так началась наша боевая работа в штабе 95-й стрелковой Молдавской дивизии в 2 часа ночи 22 июня 1941 года.

Нельзя сказать, что для меня, бывшего тогда начальником оперативного отделения штаба дивизии, как и для многих, эта война была неожиданным явлением, а вместе с тем она застала нас врасплох. Еще в начале июня 1941 года все предвещало войну с гитлеровской Германией. А примерно за две недели до нее командование дивизии было предупреждено о возможной провокации со стороны нашего вероятного противника.

После этого мы выехали в части, проверили их боевую готовность.

И все-таки дивизия оказалась перед чрезвычайно сложной задачей: надо было не допустить вторжения противника на нашу территорию на очень широком фронте. Хотя дивизия была укомплектована до штата, но полоса ее обороны превышала нормы даже для общевойсковой армии!

Неужели действительно война? Как-то не верится… Кажется, это только провокация, которая сегодня же и кончится. Но… нет. Рано утром стали поступать тревожные донесения…

По сигналу боевой тревоги 241 и 161-й полки вышли на свои участки обороны и с рассветом 22 июня совместно с пограничниками уже вели бой с противником, пытавшимся форсировать Прут. Авиация врага бомбила наши лагерные районы, но части уже были на переднем крае и урона не понесли.

241-й полк занял оборону, прикрывая одно из важнейших направлений — Унгенское; 161-й полк оборонял не менее важное направление — подступы к Ганчештам и Кишиневу. Между ними имелся участок реки в 35 километров, охраняемый только погранчастями. Самый левый фланг дивизии оставался открытым. Все мы в штабе ждем — скоро ли и какие соединения будут выдвинуты на Государственную границу, чтобы занять оборону по Пруту, на рубеже которого уже развернулись бои.