В боях за Молдавию. Книга 2

— Ну, вы теперь справитесь и сами, — закуривая папиросу, проговорил полковник Гончаров, — а я поеду в 35-й полк.

Организаторские способности, боевой опыт полковника Гончарова оказали свое действие и на успех нашего соседа. К вечеру противник был разбит и в Скулянах. Части дивизии в течение дня полностью очистили от противника восточный берег Прута от села Герман до Скулян на протяжении 8—10 километров.

Дорого обошелся фашистским захватчикам этот день. Не одна сотня гитлеровцев нашла себе могилу на восточном берегу Прута. Вот как об этом сообщалось 25 июня в утренней сводке Совинформбюро: противник, пытавшийся наступать в районе Скулян, с тяжелыми для него потерями был отброшен за западный берег реки Прут.

В этот день возвратился Сафонов. Мы все обрадовались этому.

В течение последующих дней противник неоднократно пытался форсировать реку Прут в районе сел Скуляны и Герман, но каждый раз, неся потери от огня наших подразделений, вынужден был отходить. За пять дней боев на этом участке он не смог достигнуть не только оперативного, но даже и тактического успеха. Это злило врага, и он решил сломить наше сопротивление во что бы то ни стало.

С утра 27 июня под прикрытием большого количества авиации и сильного артиллерийского огня враг начал форсировать реку. Ему удалось высадить в нескольких местах большие группы, в общей сложности около полка пехоты с пулеметами и минометами.

Целый день шел ожесточенный бой. Особенно жаркие схватки были в районе Скулян, где противник сосредоточил свои главные силы. Село в течение дня несколько раз переходило из рук в руки, и все же противник не смог добиться успеха.

Этот район привлекал противника тем, что здесь было наиболее удобное место для форсирования реки, отсюда шла хорошая шоссейная дорога на город Бельцы, по которой могла двигаться техника, в том числе и танки. А севернее и южнее берег реки был топким и сразу же начинались возвышенности, труднопроходимые для механизированных войск.

Командование нашей дивизии также обращало внимание на этот участок. Здесь были сосредоточены основные силы и нашего полка. Оборона участка в районе села Герман оказалась ослабленной, чем и воспользовался противник.

Во второй половине дня фашисты прорвали оборону на стыке между нашим и 369-м полками, вышли во фланг, создавая угрозу окружения наших подразделений, обороняющихся в селе Герман.

Пятая рота, занимавшая северо-восточную часть села Герман, начала отходить. Глядя на нее, потянулась из села и шестая рота. Нужно было принимать срочные меры, чтобы восстановить положение.

— Ну что ж, комиссар, — проговорил полковник Сафонов. — Возьми несколько красноармейцев и попытайся повлиять на отходящие роты, а я тем временем брошу на помощь наши резервы.

Все наши резервы в тот момент состояли из 60–70 человек саперной роты и взвода пеших разведчиков.

Я взял красноармейца Яблочкина, командира отделения связи Герасименко, и мы втроем двинулись навстречу отходящим ротам. Нелегко остановить движущийся поток людей, над которым рвутся снаряды, свистят пули и осколки. Но нам все же удалось повлиять на солдат. Они вновь заняли оборону.

Я почувствовал, что мое присутствие непосредственно в боевых порядках несколько успокаивающе подействовало на бойцов и командиров.

— Вы что же бегаете от противника? Заманиваете, что ли, его? — обратился я к бойцам первого взвода 5-й роты.

— Мы ничего, товарищ комиссар, только уж очень сильный минометный огонь он ведет, — проговорил робким голосом кто-то из бойцов.

— А вы что думали, он к вам с подарками пойдет? На войне всегда стреляют, даже убивают, особенно тех, кто противнику спину подставляет.

С высоты правее рот спускалась цепь. Это шел наш резерв, высланный командиром полка. Саперную роту возглавлял младший политрук Ковальчук, а взвод пеших разведчиков — младший лейтенант Приладыш.

— А вот и помощь к нам идет, — сказал я.

Эта небольшая группа под прикрытием огня минометной роты смело контратаковала противника во фланг. Контратака была так неожиданна, что противник на некоторое время пришел в замешательство. Воспользовавшись этим, я поднял роты, и вместе с контратакующей группой мы выбили врага из деревни Герман и начали теснить его к реке Прут.

Политрук саперной роты Ковальчук так увлекся боем, что не заметил, как вырвался далеко вперед, был ранен в руку, но продолжал преследовать врага. Через несколько минут был вторично ранен и упал. Это заметили фашисты и пытались взять его в плен, но Ковальчук продолжал лежа вести огонь по фашистам.

Первым увидел этот поединок комсорг роты ефрейтор Ореш Аманов. Он вскинул винтовку, рванулся вперед на выручку политруку, застрелил трех фашистов, а двоих, которые пытались взять политрука, заколол штыком. В это время подоспела рота. Двое красноармейцев взяли раненого политрука, а ефрейтор Аманов с возгласом «За Родину, вперед!» повел за собой роту, добивая убегающих фашистов. Он не остановился даже после того, когда был ранен в голову, и продолжал командовать ротой до тех пор, пока не сбросили в реку последнего фашиста.