В боях за Молдавию. Книга 6

Более полутора часов вели неравный бой двое пограничников. Получив отпор, фашисты отступили. Минут через десять бойцы решили вернуться и доложить командирам о результатах вылазки. Отсиживаться в тиши блокгауза они посчитали неправильным и ненужным. Кроме того, допускали, что основные силы застав могли отойти к востоку, тогда они окажутся в дзоте, как в мышеловке.

У самого наблюдательного пункта пограничников встретил военком погранкомендатуры старший политрук М. М. Яценко. Ветеран-пограничник Михаил Митрофанович был для бойцов и командиров образцом настоящего комиссара, человеком высоких партийных и деловых качеств, твердой большевистской воли.

Узнав от Панова о результатах вылазки в блокгауз, он похвалил воинов за смекалку и сказал, что необхот димо взять ящик с патронами и доставить его на правый фланг обороны, где боеприпасы были на исходе.

Примерно на половине пути неведомо откуда примчался заставский пес Дин, огромный, лохматый.

Обескураженный, напуганный, сбитый с толку происходящим вокруг, Дин искал защиты у людей. С радостным лаем бросился он к Петру, беспрерывно прыгал возле него, махал, как маятником, большим пышным хвостом, унизанным репьями. Петр и сам растрогался неожиданной встречей. В этот момент неподалеку раздался грохот. Петра обдало тугой обжигающей волной, он ощутил тяжелый, тупой толчок в голову, вроде удара боксерской перчаткой. Все сразу закружилось, поплыло, и он рухнул на траву.

…Сколько времени он пролежал, Петр не знал; ему показалось, что забытье длилось несколько мгновений. Забыв об опасности, поднялся на ноги. «Живу!» И тут его взгляд наткнулся на что-то лежащее неподалеку: это был Дин, вернее, что осталось от него. «Бедный, глупый Дин! И почему ты меня не послушался и не убежал отсюда?» — горько подумал пограничник. Присмотревшись, он понял, не будь рядом Дина, все, что выдал снаряд при взрыве, досталось бы ему. Выходит, Дин спас его…

В это время обстановка у границы изменилась. Лейтенант Ветчинкин с разрешения капитана Персикова приказал бойцам отползти на несколько десятков метров назад. Тут к ним присоединился и Петр.

Увидев его, М. Яценко забеспокоился:

— Панов, вы ранены? Подползайте ко мне.

Он внимательно осмотрел рану на его лбу, в которой застрял солидный стальной осколок. Попытался вытащить его руками, но тот не поддавался. Тогда военком ухватил его зубами и, осторожно раскачивая, выдернул. Разорвав свою нательную рубаху, Яценко забинтовал голову бойца. Потом осмотрел рану на его щеке и махнул рукой — сама заживет.

— Теперь, — приказал комиссар, — идите в тыл, в медпункт, там окажут квалифицированную помощь, рана нешуточная. По пути передайте лейтенанту Ветчинкину и младшему лейтенанту Подусту приказ капитана Персикова собрать все силы в один кулак. Капитан решил контратаковать фашистов и выбить их с нашей земли.

Выполнив приказание военкома, Петр зашагал к Кагулу. Путь был неблизок и небезопасен: румынская артиллерия непрерывно била по дороге.

В медпункте, развернутом на взгорке у самого Кагула, орудовал со своими помощниками военфельдшер второго ранга Кашица, красивый молодой белорус, всегда опрятный и подтянутый.

— Ты, брат, в рубашке родился, — сказал он, обрабатывая рану Петра. — Еще бы пару миллиметров, и осколок врезался бы в мозги. А теперь все нормально, скоро заживет.

Петр с другими ходячими ранеными направился в комендатуру, где их встретили жены командиров Екатерина Яценко, Мария Виноградова, Зинаида Дюжаева и другие. Они хозяйничали на кухне и в столовой, ухаживали за ранеными, размещенными в казарме комендантского отделения.

Утром 23 июня Петр со своим другом Николаем Мирошниковым был отправлен в Болград, а оттуда в Одесский окружной военный госпиталь на излечение. Вернулся оттуда в июле 1941 года и был назначен на свою заставу командиром отделения, с присвоением звания сержанта. С заставой до конца сентября отступал по южным степям Украины, почти ежедневно вступая в схватки с передовыми частями румын и немцев, несколько раз едва вырывался из катастрофических положений. В конце сентября вместе с несколькими десятками пограничников отряда был направлен в Москву на учебу в пограничное училище. Учиться, однако, не пришлось: Москва к их прибытию была в осадном положении, надо было ее защищать.

За боевые подвиги, совершенные в первый день боев на границе, Петр Матвеевич был награжден орденом Красного Знамени, который ему был вручен в Кремле в числе других пограничников 22 февраля 1942 года Михаилом Ивановичем Калининым. Фотокарточку, запечатлевшую эти события, хранит он как самую дорогую реликвию.

В 1946 году старший сержант Панов был демобилизован и с тех пор живет в городе Реутове Московской области. Работал бухгалтером. Со своей женой Евгенией Максимовной вырастили двоих детей: сын Валерий— кандидат наук, дочь Светлана — переводчица с английского языка. Сейчас Петр Матвеевич на заслуженном отдыхе.

По приглашению пограничников и партийных органов Петр Матвеевич посетил Тирасполь, Кишинев, Кагул, побывал на месте, где когда-то стояла родная застава.