В боях за освобождение Румынии, Венгрии, Чехословакии

Гитлеровцы засуетились, пытаясь организовать сопротивление. Вскоре они открыли беспорядочный огонь из пушек, пулеметов и автоматов. Но их стрельба в темноту, по невидимым целям была бесполезной. А тем временем наши скорострельные зенитки не умолкая били по освещенным горящим машинам. Снаряды точно ложились в цель. Вот вспыхнул средний танк. Гитлеровцы стали бросать орудия, экипажи выскакивали из машин и разбегались в разные стороны. Крики и стоны раненых доносились до батарей. Врага охватила паника.

В этом коротком бою первые восемь наших зениток успели выпустить по врагу до тысячи бронебойных и осколочных снарядов. В руках небольшой группы отважных воинов эти орудия оказались грозной силой против явно превосходящих сил противника. Враг так и не прошел к Бродске. На поле боя осталось пятьдесят семь убитых и сгоревших солдат и офицеров, а также все подбитые и исправные танки, бронетранспортеры, орудия и автомашины. Захваченные в плен гитлеровцы рассказывали, что большинство их товарищей, избежавших смерти и плена, были тяжело ранены. Невредимыми остались лишь те, кто в первые минуты боя скрылись в темноте.

У зенитчиков в этом бою были ранены командир взвода лейтенант Шанин, один сержант и два солдата.

О подвиге зенитчиков рассказывали во всех соединениях группы. Все они были представлены к боевым наградам.

Упорные кровопролитные бои за Ланжгот продолжались. Противник ввел здесь новые резервы: 13-ю танковую дивизию, 21-й полк СС, 10-й учебно-запасной батальон СС из Брно и другие. Он предпринимал отчаянные попытки ликвидировать наш плацдарм юго-восточнее Ланжгота. Наши атаки, поддерживаемые ударами артиллерии и авиации, сменялись сильными контратаками врага, несшего при этом серьезные потери.

Для увеличения силы атак мы решили ввести в боевые порядки спешенной конницы побольше танков и САУ, полковую и дивизионную артиллерию, кроме этого я приказал бросить в бой свой резерв — 30-ю кавдивизию. Все это дало результаты. 30-я дивизия стремительно прорвалась сквозь мощный огонь противника в Ланжгот.

Надо ли говорить, какой напряженной жизнью жил в те часы мой КП. И вдруг — это было 10 апреля — адъютант вручает мне пакет со штампом 2-го Украинского фронта. Думая, что это срочное предписание, я тут же вскрыл его и прочитал:

«Генерал-полковнику Плиеву И. А.Ввиду того, что мне не удалось видеть Вас вторично, обращаюсь к Вам письменно. После перенесенной Вами контузии мозга у Вас остались патологические изменения, как-то: головные боли, головокружения, общая слабость, повышенная нервная возбудимость и т. д. При несоблюдении Вами строго предписываемого режима эти опасные симптомы будут усиливаться, сделают Вас совершенно неработоспособным и потребуют очень длительного срока для их устранения. Таким образом, Вы в скором времени совершенно выйдете из строя. Очень прошу Вас учесть все это и сделать для себя соответствующий вывод. Предлагаю, не теряя ни одного дня, начать лечение во фронтовом тылу и далее в Москве. Желаю Вам скорейшего выздоровления. Главный хирург 2 УФ генерал-лейтенант мед. сл. профессор Еланский Н. Н. 10. IV. 45 г.»

Итак, доктор хотел упрятать меня в госпиталь под надзор вежливых сестер на целых две-три недели. В другой раз можно было бы и поболеть, но не теперь. Обстановка требовала самого решительного и непрерывного вмешательства в управление войсками группы, ведущей тяжелые бои с противником. Поэтому можно было лишь минутку помечтать о койке и извиниться перед добрым доктором за невозможность выполнения его разумных предписаний по крайней мере до конца войны, до которого было недалеко.

А сообщения с переднего края шли все более радостные. 6-й гвардейский кавалерийский корпус совместно с 30-й Краснознаменной кавдивизией и другими частями блокировали и уничтожили очаги сопротивления врага, выбивая его из погребов, с чердаков, ведя бой за каждый дом и каждый этаж. К 20 часам Ланжгот был взят полностью. Противник понес очередное тяжелое поражение от дерзких ударов наших войск.

Боевые действия группы за переправы на реке Морава и за крупный узел обороны Ланжгот отвлекли на себя значительные силы врага из районов Годонина, Бржецлава и других. Это способствовало успешному продвижению остальных объединений фронта и форсированию ими Моравы.

После окончания боев за Ланжгот мы собрали совещание командиров и начальников штабов всех соединений группы. Наряду с сильной обороной врага на темпы нашего наступления влияла иногда и собственная наша медлительность, отдельные просчеты. Кроме того, сказалась, несомненно, и значительная изнуренность частей беспрерывными боями с форсированием целого ряда водных преград, действиями в горах и заболоченной местности.

11 апреля приказом Ставки Верховного Главнокомандования командиром 4-го гвардейского кавкорпуса был назначен генерал-лейтенант Ф. В. Камков.