В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

– Фламелю шестьсот шестьдесят пять лет, – снисходительное добродушие в голосе Поттера внезапно взбесило Невилла до пятен перед глазами. – Он родился ещё до Столетней войны, ты можешь себе это представить? Я вот не могу, как ни стараюсь. Сид,* мать его.

– Не ругайся.

– Обещать не могу. Итак, вы на чистой интуиции варите нечто непонятное. Вернее, ты варишь, потому что Пупсик взорвёт всё к мордредовой бабушке, и наступит конец света. Затем вы неизвестно как отправляетесь в Мунго, прорываетесь на пятый этаж и рассказываете мистеру Шафику, мистеру Сметвику и мистеру Тики, что вы украли якобы философский камень, сварили из него некую бурду и хотите испытать её на больных?

– Гарри!

– Что?

Гермиона замолчала, вероятно, задумалась, а Невилл чуть не разревелся ещё раз. Он подозревал, что дело не будет лёгким, но такое количество сложностей ввергло его в глубочайшее отчаяние. У него зародилось подозрение, что даже леди Августа спасует перед этой грандиозной задачей.

– А ты что сделал бы? – и Невилл опять обратился в слух: Поттер при всех своих недостатках был умён и мог посоветовать что-нибудь дельное.

– Трудно сказать. Наверное, писал бы Фламелю и уговаривал Дамблдора. Не знаю, Гермиона, честное слово. Но ваш план никуда не годится.

– Настолько далеко мы ещё не загадывали. Для начала камень всё-таки нужно добыть.

– С чего вы взяли, что цербер охраняет именно философский камень?

– А что ещё может охранять цербер?

– Что угодно: благодарственное письмо любимому ученику, копию кулинарной книги миссис Фламель, прижизненное издание Шекспира, неизвестное полотно Микеланджело…

– Адресок весёлого дома для тех, кому за сотню, – Невилл вздрогнул и попятился, хрипловатый голос Нотта ни с чьим нельзя было спутать. – Поттер, ты опять в одиночку шляешься? Видит Салазар, дождёшься, буду к ножке кровати тебя привязывать.

– Снова подкрадываешься? Я же просил! И Гермиону напугал, бессовестный.

– Гриффиндор бесстрашен. Чего там красться? Вы даже по сторонам не смотрели, умники. «Сигналок» нет, «заглушек» нет: подходи, кто хочешь, подслушивай вовсю. Полбиблиотеки в курсе, что вы хотите обнести директора. Эй, Пупсик, – Невилл в панике завертел головой, но в проходе никого не было. – Давно уши греешь? Выходи по-хорошему, у меня эссе по гербологии не готово.

– Невилл давно ушёл, – сказала Гермиона.

– Разуй глаза, Грейнджер, – фыркнул Нотт. – Вот он, Пупс, за той полкой торчит. Это как надо в книжки пыриться, чтобы вообще ничего вокруг не видеть?

Лонгботтом покраснел, подхватил сумку и опрометью рванул на выход. Гермионе он всё объяснит, а встречаться с Ноттом и Поттером не хотелось. Он нёсся по коридорам со всех ног, рискуя заработать замечание от дежурного префекта, и сгорал от стыда. Ведь никогда не подслушивал, зачем сейчас решился? Идиот, идиот, идиот!

В полнейшем раздрае он влетел в спальню, бросил сумку и забрался в кровать. Не хотелось никого ни видеть, ни слышать. В груди сдавило, и на глаза опять навернулись слёзы. «От Поттера заразился, – сердито подумал Невилл и заморгал, чтобы не разреветься. – Вот кто сырость разводит постоянно, нюня!»

– Невилл, что случилось, друг? – раздался за пологом встревоженный голос Рональда. – Обидел кто?

Лонгботтом секунду подумал, раздвинул алый полог и приглашающе махнул рукой. Рон залез, внимательно всмотрелся в лицо приятеля и пробубнил сочувственно:

– Ничего, мы обязательно что-нибудь придумаем. Я тут крутил и так, и эдак… Ой, а что это у тебя?

Невилл перевёл недоумённый взгляд на подушку. На ней лежал какой-то свёрток. Он осторожно взял загадочный пакет – обычная обёрточная бумага, в подобной обёртке совиная почта доставляла бабушке книги.

– Разворачивай! – азартно шепнул Рон. – Интересно же!

Из пакета выпал ворох лёгкой серебристой ткани, на ощупь похожей на бабушкин газовый шарф.

– Ух ты, друг! У тебя же рук не видно!

Невилл вздрогнул, уронил ткань на колени и понял, что ног тоже не видно, только ало-золотое покрывало на кровати. Он сглотнул, дрожащими руками расправил складки…

– Это же мантия-невидимка! – ахнул Рональд. – Настоящая!

Лонгботтом заметил небольшую карточку, поднёс её к глазам и прочитал вслух:

– «Эта вещь принадлежала отважному бойцу и замечательному человеку. Настала пора передать её достойнейшему. Используй её с умом».

Почерк был незнакомым, с вычурными завитушками.

– Ух ты, – восхитился Рон, – это же Та Самая Мантия! Легендарная! Я бы всё отдал за такую вещь!

Невилл растерянно посмотрел на Рона:

– Достойнейшему?

– Да! – просиял Уизли. – Ты ведь Избранный!

Дракона поймали в обед воскресенья, чему Северус Снейп был рад чуть ли не больше всех в замке. Появился хороший шанс спровадить Деррека и выспаться по-человечески.