В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

– Попросил Малфоя поставить «следилку» на дверь, – сказал Гарри злорадно. «Правда – это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь». Всё верно, профессор Дамблдор, спасибо за науку. – Я знал, что вы туда обязательно полезете. Там ещё целая куча «следилок» стояла, мне Снейп потом объяснил. Жаль, я не знал – не потратился бы так сильно.

Уизли растерялся – такое простое объяснение явно не приходило ему в голову. Гермионе, видимо, тоже: она залилась румянцем и уставилась в пол.

– Не знаю, когда мы увидимся, Гарри…

– Когда захочешь, – пожал плечами Гарри. – Дай мне телефон, встретимся.

– Но, Гарри, нам нельзя встречаться на каникулах!

– Почему?

– Твои опекуны накажут тебя!

– Ты состоишь на учёте в полиции?

– Н-нет…

– Тогда не вижу проблем.

– Ты же не хотел ехать домой!

– Не хотел и буду рад, если ты меня проведаешь.

– Но Гарри!

– Гермиона, – разозлённый Гарри невежливо помахал рукой перед лицом Грейнджер, – приди в себя уже наконец. Просто дай мне свой телефон.

– Гарри, но твои опекуны… – Гермиона явно смутилась. – Директор сказал, что они…

– Очнись, – чуть повысил голос Гарри. – Двадцатый век. Демократия. Общественное мнение. Органы опеки. Ничего не вспомнилось?

Гермиона густо покраснела и принялась рыться в карманах. Гарри понаблюдал за ней некоторое время и, вздохнув, протянул ей потёртую от постоянного ношения в кармашке визитку Вернона Дурсля:

– На обороте. Тот, что от руки. Это домашний. Меня позовут тотчас же.

– Тебя не будут ругать? – Гермиона вертела визитку в руках и не поднимала на Гарри глаз. – Или…

Поттер раздраженно выдохнул:

– Конечно, после твоего звонка меня изобьют до полусмерти, а вечером вкопают столб на заднем дворе, привяжут к нему моё изломанное тело, завалят хворостом и сожгут на радость соседям. Гермиона, тебе к психоаналитику пора.

– Но директор Дамблдор, – Грейнджер робко взглянула на Гарри, – сказал, что у тебя плохие отношения с твоими опекунами-маглами.

– Не без того, – кивнул Гарри, – но времена Оливера Твиста давно прошли. Они меня пилят, а я огрызаюсь – ничего криминального. Семья вполне приличная и дорожит своей репутацией, мы же не в трущобах живём. Уймись уже, правда.

– Так они тебя что, не бьют? – почему-то возмутился Уизли. – И не морят голодом?

– Сдурел? – прошипел Гарри. – Как ты себе это представляешь? Кто вам вообще наговорил такой чуши?

Уизли набычился, засопел и сжал кулаки:

– А чего ты тогда трындел, что не хочешь возвращаться домой?

– Не хочу, – пожал плечами Гарри, – у магов интереснее. Меня Малфой к себе приглашал.

– Ах, Малфой, – фальшиво-ласково протянул Уизли. – Конечно, куда нам до Малфоя.

– Заткнись, Уизли, – Гарри не выдержал. – Ты-то меня никуда не приглашал, хоть и был уверен, что дома меня бьют и морят голодом. Только хрен тебе, понял? Пока, Грейнджер.

Он резко развернулся и решительно зашагал к памятной колонне, разделяющей девятую и десятую платформы. Через пять минут он увидит папу и сумеет его обнять. Мерлин, как же он соскучился.

Вернон Дурсль стоял у выхода с девятой платформы и напряженно всматривался в толпу. Гарри едва сдерживался, чтобы не побежать навстречу, вопя от радости. Но он заставил себя спокойно подойти к отцу и тихо сказать:

– Добрый день, пап! Поехали скорей отсюда, только сделай вид, что ты мне не рад.

Отец не подвёл, он насупился, ухватил Гарри за предплечье и споро поволок к машине. Затем он небрежно зашвырнул рюкзак в багажник, толкнул Гарри на заднее сиденье и с крайне недовольным видом сел за руль.

– Думаешь, наблюдают? – шёпотом спросил старший Дурсль, не оборачиваясь.

– Уверен, – хмыкнул Гарри. – Как вы?

– Всё хорошо, – сказал отец, аккуратно выворачивая с парковки. – Как у тебя дела?

– Я по вам скучал очень-очень, – сознался Гарри и, не выдержав, всхлипнул.

Вернон протянул руку назад и перетащил Гарри на переднее сиденье.

– Ну же, сын, – сказал он, пристегнув Гарри ремнем безопасности, – не раскисай пока, а то здесь даже остановиться негде.

Чуть позже, выехав из Лондона, отец обхватил Гарри левой рукой и притянул к себе.

– Господи, какое счастье, что ты вернулся, – сказал он. – Петуния сама не своя весь этот год. Мы очень волновались за вас.

– Дадли уже приехал? – спросил Гарри, счастливо жмурясь сквозь слёзы.

– Позавчера вечером, – засмеялся отец. – Даддерс такой взрослый, не узнать. Он тебя тоже ждёт, еле уговорил не ехать со мной. И Мардж у нас в гостях.

– Со Злыднем? – хихикнул Гарри.

– А как же! Теперь ваш чулан сдается внаём одному джентльмену с весьма скверным нравом.

Гарри улыбался и крепко стискивал папину руку, не в силах поверить своему счастью.

Он ехал домой.