В борьбе с большевизмом

Работа большевистских агентов была направлена на обострение отношений на национальной почве. Латыши натравливались на русских, германцев и наоборот. Сеялась рознь между русскими и германцами.

24-го произошел следующий случай. На улице Митавы встретилась группа русских солдат с германскими – завязалась перебранка, собралась толпа, из которой отдельные личности стали призывать солдат к избиению офицеров. В штаб корпуса тотчас сообщили о происходящем, и я немедленно принял меры.

Необходимо указать, что еще раньше моим штабом были разработаны т. н. три положения на случай различных внутренних осложнений в городе или окрестностях, где располагались мои войска. Я не забывал, что «союзники» уже косились на меня, а большевистские агитаторы старались так или иначе мутить жителей, бесполезно пытаясь проникнуть и в войска.

Три положения объявлялись в такой очереди:

а) в случае враждебных манифестаций в городе в малом размере, не угрожающих гражданскому или военному порядку, от частей высылаются в штаб для связи офицеры. По городу высылаются pycские дозоры; одна четверть войск принимает боевую готовность;

б) при огромных скопищах народа и открытых действиях агитаторов, результатом чего могли быть выступления против воинских частей, – высылаются офицеры от частей для связи со штабом, по городу русские и германские патрули. Половина войсковых частей в боевой готовности;

в) при восстаниях и бунтах, направленных во вред всему положению войск, – офицеры от частей для связи со штабом, по городу, разбитому на этот случай на участки, смешанные русско-германские патрули усиленного состава – быть в полной боевой готовности всем войсковым частям.

Поэтому в данном случае я объявил положение первое и приказал подать мне машину. На улице шумела толпа, в которой метались большевистские агитаторы и германские спартакисты в матросской форме. Как обычно, они бросали в толпу демагогические призывы, кое-где слышалось – «бей офицеров».

Веря в свои части, я появился в толпе и сказал, что если через пять минут она не разойдется, я лично прикажу рассеять ее огнем. Немедленно вызвал ближайший караул, который находился за углом. Патрули между тем, проходя по улицам, не обнаружили угрожающего скопления толпы, и вскоре в городе наступила полная тишина.

В целях предупреждения подобных столкновений были отданы приказы как германским командованием, так и мной.

В приказе по «Железной дивизии» говорилось:

«Германские спартакисты в матросской форме и латыши большевики пытаются натравить германцев на русских, которые являются единственными друзьями германцев в мире.

Поэтому солдаты дивизии призываются задерживать сеющих смуту лиц и препровождать их в штаб дивизии, не учиняя однако своих самосудов».

В приказе по Западному добровольческому корпусу было сказано:

«В сознании общности наших интересов чины вверенного мне корпуса не позволят себе впредь совершать каких-либо поступков, могущих нарушить добрые отношения с германцами».

Вскоре я был предупрежден германским полковником, что латышскими большевиками подготовляется нападение на русские и германские части в Митаве. В приказе по гарнизону я объявил, что в случае нападения, за что агитируют темные элементы, мной будут приняты самые решительные меры, что совершенно не в интересах латышского населения, которое поэтому приглашалось мной помочь мне предупредить эксцессы против войск.

На другой день по выходе приказа ко мне явилась латышская делегация от городского самоуправления и выразила свою благодарность за принятые мной предварительные меры. Делегация изъявила свою полную готовность помочь мне бороться с темными элементами.

Корпус формировался тем временем очень успешно: по моему указанию прибывшие офицеры Генерального штаба выработали план дальнейшей работы. Этот план предусматривал формирование частей в несколько очередей и установил тот принцип, чтобы корпус в любой момент был готов к бою. При постепенном развертывании люди не распылялись по разным частям, а все пополнения шли в части, формируемые в первую очередь. Большой прилив офицеров давал возможность подготовить кадры для будущих формирований, точнее, последующих очередей. Временно же были созданы специальные офицерские роты, где проходилась как строевая служба, так и велись специально офицерские занятия. Такие офицерские части были образованы из пехотных офицеров, из автомобилистов, саперов, артиллеристов и т. д. при соответствующих частях.

Таким образом, офицеры вели правильные занятия, старшие начальники имели возможность ознакомиться с каждым из них и в любой момент можно было выделить часть для новых формирований.

На пополнение в корпус прибывали не только русские солдаты и офицеры, но и очень много германских добровольцев. Были также случаи, когда в корпус зачислялись на службу целые части, так, например, на русскую службу перешел целый батальон во главе с лейтенантом Дорном, пулеметная команда доблестного лейтенанта Крафта.