…В борьбе за советскую лингвистику: Очерк – Антология

Откуда же появилось «марксистско-ленинское языкознание» как особое учение о языке, полностью якобы отличное от мирового языкознания и противопоставленное ему, и могло ли оно быть научным в полном значении этого слова? Из идеологии коммунизма, из социально-экономических теорий и законов, во многом отличных от законов языка. Затем это «марксистско-ленинское языкознание» переросло в доктрину, в «марксистско-ленинскую» библию, которой должны следовать все языковеды. Вот основные тезисы этой «библии»:

«Марксизм-ленинизм – единственно правильный компас для любого учёного, в том числе и для языковедов… Критерием тут является отношение к единственно верной основе познания мира – марксизму-ленинизму, незыблемость основ которого подтверждена всем ходом истории современного общества» (Ф.П. Филин).

«Творческое применение марксизма-ленинизма является непременным условием успешного решения коренных проблем современного теоретического языкознания…» (В.З. Панфилов).

«Советская наука о языке… стремится занять своё место, свою идейную позицию в острых методологических спорах нашего века. Эта позиция определялась и определяется марксистским осмыслением природы языка и его важнейших функций…» (Р.А. Будагов).

«…Основную задачу советское языкознание видит в том, чтобы всюду противостоять немарксистским теориям в языкознании и бороться с ними… Материалистический подход к явлениям языка предполагает изучение языка таким, каков он есть, без всяких идеалистических добавлений, искажающих его сущность» (Б.А. Серебренников).

Однако постоянное навязывание одних и тех же идеологизмов расхолаживало лингвистов, освобождало их от умственной работы.

«Самое же опасное – это тот случай, когда традиционно сложившаяся интерпретация бессознательно действует так, что человек проходит мимо фактов и даже не хочет обращать на них внимание» (Н.И. Жинкин).

Мы так привыкли к стрельбе пустыми «марксистскими» фразами, что уже не замечаем их абсурда, а авторы этого абсурда тешат себя надеждами, что они развивают «марксистско-ленинское языкознание» и тем самым оказывают большие услуги науке и обществу. Некоторые работы по теории языка в исполнении некоторых «руководящих» лингвистов (Г.В. Колшанского, Б.А. Серебренникова, В.З. Панфилова, Р.А. Будагова, Н.С. Чемоданова, Ф.П. Филина и др. интересно читать лишь как лингвистические сказки.

И. Сталин отверг Н.Я. Марра по следующим пунктам: 1) язык как надстройка, 2) классовость языка, 3) попытка прикрыться цитатами из работ классиков марксизма-ленинизма как удобным щитом. Но и послемарровский период в теоретическом языкознании был полной демагогией, все теоретики языка встали в ряд сталинистов. Н.Я. Марр низвергнут – и правильно, – но на смену ему хлынул мутный поток примитивизма, словоблудия, дилетанства, восхваления вождя. Последователей сталинской теории языка было много, разных, но каждый подстраивал свою теорию языка под один и тот же «марксистско-ленинско-сталинский» официоз. Профессор О.И. Москальская, мой уважаемый преподаватель по ВИИЯ, вдруг прозрела и поняла, что она, оказывается, о языкознании ничего не слышала: