В чём дело, Полли?

— Пока не было. Надд зажигает для меня лавандовые благовония. Мне сначала не нравилось, но они помогают.

— Я рад.

— Мне пора. Мы идём к озеру.

— Будь осторожен. Я люблю тебя. Мама тоже. Она простила тебя, правда. Она тебя простила…

— Пока, пап.

— До скорого, сынок.

Днём всё забывается, вечерами сложнее. Сейчас, слушая унылую песню дождя и дожёвывая бутерброд, Лексон отчётливо представлял, как после их разговора отец одобрительно кивнул нетерпеливо ёрзающей на соседнем кресле матери, а та кивнула какой-нибудь служанке, и рабочие принялись выносить мебель из его старой комнаты.

Надд всё время повторяет, что оставленное позади должно оставаться там, а не ползти за тобой, как голодная дворняга. Теперь Лексон начинал понимать смысл этих слов. Последний разговор с отцом получился каким-то нелепым и обрывистым. На то он и последний. Прощальный.

— А знаешь, — Лексон снова обратился к паучку, — они так и не поняли, но тогда я сделал это специально. Я сделал это ради Розы. Это мой самый большой подарок для неё. Понимаешь?

Паук, смущённый таким вниманием, быстро зашевелил лапками и уполз в самый угол, где затаится в ожидании жертвы.

— Интересно, разозлится ли Надд, когда узнает, что ночами я брожу по дому?

Мальчик вздохнул, проглотил последний кусочек бутерброда, и отправился спать, чтобы ненароком не выяснить это. Уходя, ночь заберёт с собой дождь и кошмарные сновидения Лексона. Утро захватит с собой туман и первый день августа.

Глава 2. Когда лес многоликий, когда луна полная

И ты шагнула в безумия пасть. Шагнула не глядя. Шагнула, чтобы пропасть.

За завтраком все молчали и украдкой пялились на меня. Ночью Мишель выставил меня перед всеми мнительной дурочкой. Поэтому ничего удивительного. Может, я и чересчур мнительная, но не идиотка. И уж точно не псих. Я своими глазами видела и кровь, и гостей в саду ночью. Про миссис Беккер молчу, но почему Питер и Аня ведут себя как ни в чём не бывало? Или это то, о чём говорил Питер? Сначала всё здесь кажется странным, но потом привыкаешь?

Привыкаешь… Значит, теряешь бдительность, расслабляешься. Грозит ли мне это?

Когда миссис Беккер дала всем задания на день и ушла к себе, сетуя на плохое самочувствие, я рассказала ребятам, что видела Линду и Берту ночью в окне. Как и ожидала, они этот факт не нашли ни интересным, ни подозрительным.

— Подумаешь, оговорился, что они после ужина уехали. — Питер слизнул с рукава белой рубашки соус. На месте капельки кетчупа образовалось намокшее от слюней пятно.

— Нет, это была не оговорка! Кто-то из вас слышал, как за ними приезжал водитель? — Они переглянулись. — Вот и я нет. Сомневаюсь, чтобы женщины в платьях и на каблуках пошли куда-то через лес. Где они в таком случае? С утра я заглядывала в их комнаты. Примятая постель — всё, что от них осталось.

— Чёрт, это я виноват. Ты слишком серьёзно восприняла мои слова. — Пит шутливо покрутил вилкой у виска. — Сегодня приедет Бран, у него и спросишь, увозил он их или нет.

— Бран?

— Водитель, помнишь? Он заберёт список покупок.

— Ты чёртов гений!

Я вылетела с кухни, оставив Питера в радостном недоумении, и побежала наверх. Если сегодня день покупок, стоило заказать побольше батареек для фонарика. Ночи здесь долгие. И очень тёмные.

Однако добежать до кабинета Мишеля получилось не сразу. На лестнице я столкнулась с миссис Беккер. Нечаянной наша встреча не выглядела. Женщина стояла на середине лестницы, словно манекенщица, демонстрирующая наряд. Последний писк похоронной моды.

— Если тебя мучает бессонница, подойди вечером, я дам тебе лекарство, — словно невзначай обронила она. Но я знала, что женщина караулила меня, чтобы сказать это.

— А без этого у вас не засыпают?

— А почему бы тебе не подыскать работу, где твоя дерзость будет к месту?

— Что вы хотите сказать?

— Что ты у нас всего пару дней, а уже поставила весь дом на уши. По-твоему, это прилично следить ночью за людьми?

— Извините, я лишь хотела узнать источник шума. Он мешал мне спать. Что-то скрипит в запертой комнате. Из коридора и комнаты Ани ничего не слышно. Может, вы поможете мне разобраться?

Глаза женщины округлились. Через макияж и природную красоту стал проглядывать истинный возраст Беккер. Она быстро совладала с накатившимся испугом и снова стала свежей и невозмутимой.

— Полли, ты помнишь наш разговор? Уверена, помнишь. Сейчас Мишель ведёт себя спокойно и рассудительно, но так будет не всегда. Однажды это выльется…

— Давайте сойдёмся на том, что я пообещаю больше не действовать вам на нервы и не испытывать терпение Мишеля?

— Знаешь, Полли, я действительно желаю тебе добра.

— Охотно верю, миссис Беккер.

Женщина тяжело вздохнула, поднялась наверх и скрылась в своей спальне. Что она хотела этим сказать? Что однажды выльется.