В чужой игре

– Давай, помогу! – и перехватил чемодан у отставшего. Тот с радостью разжал руку.

Прибыли к пятиэтажке – в них отродясь не строили лифтов. Квартира, как по заказу, на последнем этаже. Поднялись. Дверь нараспашку. Единственный накладной замок в целости. Хозяйка-старушка заговорила. Велели не трогать обстановку – она и не трогает. Даже дверь побоялась закрыть.

– На пять минут вышла, – говорила она, – и будто мешок вывернули. Как чуют, что деньги на смерть припасла…

Она заплакала.

– Нам только что сообщили…

Группа вошла внутрь. На полу та же картина – постельное белье вперемешку с женской одеждой. Среди белья лежат несколько книг. Все в развернутом виде.

– Закладки искали, – горестно усмехнулась хозяйка. – В виде долларов.

– Знают, где добрые люди деньги прячут…

С трудом разбудили соседей, пригласили их в качестве понятых и приступили к новому осмотру. Дежурному вновь ушло сообщение: «Никаких зацепок. Задерживать всех, кто сутулится под тяжестью груза…»

На двери у потерпевшей был единственный «английский» замочек. Откуда было старушке знать, что подойдет какой-нибудь дяденька, нажмет плечиком – и дверь отворится. На дядюшкины плечики никаких засовов не напасешься.

На осмотр ушел еще один час служебного времени. Украденными оказались «похоронные» деньги, спрятанные в самый надежный сейф – старушечью библию. Однако и в нее не побоялись забраться чьи-то блудливые пальчики…

Группа еще только заканчивала осмотр, как поступило очередное указание дежурного. Надлежало идти по следующему адресу, и в это было трудно поверить. Кто-то словно дразнил их, заставляя идти позади. Жертвы сообщали о себе слишком поздно, когда вор уходил уже далеко.

Группа на этот раз перешла к другому дому – метров на сто от предыдущего. На этот раз квартиру обокрали на первом этаже. Преступники поднялись к форточке, выдавили стекло, выбрали осколки, а потом проникли внутрь. Возможно, это случилось давно, поскольку квартира три дня пустовала. На этот раз к воровским рукам прилипли десять тысяч рублей и телевизор «Самсунг». Кроме того, из холодильника испарилась бутылка водки «Чарка» и банка грибов. Зато от воров остался подарок – пустая бутылка из-под водки с отпечатками пальцев. На боку красовалась этикетка: «Московская».

– Не та ли это бутылка, что исчезла из адвокатского холодильника, у Гайнутдиновой? – рассуждал следователь.

– Не наша это бутылка, – утверждали в голос пострадавшие. – Мы вообще не любим порожних вещей.

Бутылку забрали с собой и отправились пешком в РУВД: все три кражи случились не так далеко от базы.

Подшивалов поднялся на четвертый этаж, вошел к себе в кабинет и включил чайник. Дежурство, будь оно неладно. Неужели все кражи – дело рук одной и той же группы?

Вода вскипела, и Григорий Олегович заварил чай.

Глава 2

До этого были пока что пустые разговоры да закатывания глаз на форточки недоступных квартир. Теперь это позади. Нет больше тяжких вздохов, как нет и бесплодной зависти. Конечно, перед этим пришлось долго бродить по городу и «нюхать воздух». В первую попавшуюся квартиру не полезешь – получишь по рогам и полетишь по воздуху без крыльев.

– Отабунились, – радовался Матрос. – А то я совсем завял…

С деньгами, надеялся Вовочка Садовский, и дурак станет умным. За деньги можно даже диплом купить, например, хирурга.

Вовочка был единственным сыном у матери. Мать у Вовочки, Нина Садовская, худая, жилистая, раньше работала на заводе, а еще раньше – аптечным провизором. Заботливая мать тащила с работы всё что могла: то тряпку из нетканого материала, то горсть шурупов, то мыла кусок. В хозяйстве сгодится – не пропадать же добру.

Когда-то давно жили они втроем в небольшом домике в деревне Сосновка, на краю города. Третьим в семье была Вовочкина бабушка – многодетная старуха на седьмом десятке. Внуки, бывало, соберутся – и пошли по горам, по долам. Вовочка за ними. Не отстает. Или в карты сядут играть. Вовочка здесь же, на глазах. Жили они в деревне, пока город не подступил.

Отец его на тот момент жил далеко за городом, в рабочем поселке Силикатном. Там у него была другая семья – жена с неродной дочерью. Вовочка знал отца – тот иногда навещал их. Но Вовочка не тянулся к отцу. Слишком рано родоки разбежались.

Вторая бабка, по линии отца, жила в той же деревне. Вовочке как-то взгрустнулось, и он подался к бабе Мане в гости. Та приняла внука. Накормила, угостила конфетами. Вовочка, милый ребенок, – даже головка на бок нагнута, как у папы, – поиграл немного на лужайке во дворе. Сходил в избу, опять вышел.

Мария Садовская была в огороде. Пришла – нет Вовочки.

«Значит, ушел домой»,– решила она и стала собираться на работу во вторую смену. Взяла сумочку, а часов нет! Улетучились часики!

Кинулась к сватье:

– Был у меня Вовочка. Больше некому. Пусть вернет часы…

«Родная» старуха заняла глухую оборону:

– Какие часы! Опять ты за старое! Приезжал, может, твой и утащил!

Вот и возьми с них. Сватья села в подошедший транспорт и уехала на работу. А на следующий день, когда еще спала, во двор постучали. Пришли сватья с бывшей снохой и положили на крыльцо свернутую бумажку.