В чужой коже (СИ)

- Хм. Общую идею я уловил – никаких секс-андроидов! – подвел итог неко, хвост передислоцировался в область паха, глазки заблестели и я с ненатуральным тяжелым вздохом перевернулся на живот.

Неко радостно заурчал и тут же забрался сверху.

- А ты уверен, что сам не секс-андроид? – вяло пошутил я, расслабляясь под руками Илая, - сколько можно трахаться? Ты чего – съел нечто… возбуждающее?

- Весна скоро! – мечтательно прошептал нек и заурчал, проталкиваясь внутрь.

«Кошатина!» - подумал я про себя и вспомнил народный юмор: хорошему коту и в феврале – март! Кажется, наш кот был о-о-очень хороший!

***

Камо и Бохлейл обнимались у костра, воины взирали на довольного монарха со сдержанным умилением.

Я, припомнив Земную историю, поначалу немного опасался, что у них тут мужская любовь под запретом, но здесь на это смотрели весьма прагматично. Возможно, в силу не христианского мировоззрения. К нам, существам пришлым, относились и вовсе со снисхождением. Дескать, чего только странные ни учудят! Мы редко сталкивались с неприязнью, вот разве что воевода меня невзлюбил. Выражал это мужчина едкими замечаниями и насмешками над «нежными» «прилетанцами». Другим тоже иногда перепадало, но основной мишенью был я. В отместку я издевался над его умственным развитием, манерами, ограниченностью… Бохлейл в наши пикировки не вмешивался, Велор взирал на мою злость с удивлением и тоже не лез, все же остальные находили в этом отличное развлечение.

«Главный по тарелочкам» отличался массивной фигурой, внушительной бородой и здоровенным мечом, который он всегда таскал с собой. Перелом в нашем противостоянии наступил неожиданно. После воцарения в так называемых «солнечных» покоях Камо, воевода был изгнан оттуда, подобно грешнику из рая. Несколько дней он был еще мрачнее, чем обыкновенно и, что уже откровенно напрягало, даже перестал со мной переругиваться. Молча и быстро закидывал в себя еду и уходил. Наверное, жизнь без ссор – это хорошо… но без азартных перебранок я заскучал. Внезапно, я сообразил, что на самом-то деле ничего по-настоящему мерзкого и злого мы никогда друг другу не говорили. Да, старались зацепить, уязвить, задеть. Но не ударить. Не сделать больно, унизить, растоптать. Это была игра умов, добавлявшая остроты в размеренность будней. На третий день «застольного игнора» я поймал себя на том, что пытаюсь раззадорить Велора. Мой анрострум очень умен. Он сразу раскусил маневр:

- Кажется, ты меня с кем-то путаешь. Почему бы тебе не выяснить, в чем дело, у самого виновника плохого настроения?

- Не понимаю, о ком ты! – пробурчал я, прекрасно все поняв.

- Ага. Вот пойди, найди того, не знаю, кого и попытайся вернуть его на путь истинный, а то, глянь, народ от него уже прятаться начал. Он же как зыркнет, закопаться хочется! С тобой – аналогично. На Илая нашипел, Отино благоразумно слился на кухню, и вот теперь нашел себе отдушину в лице меня! Иди!

Я вздохнул и пошел, куда послали. Воевода нашелся на смотровой башне. Хмурился и глядел в даль. Заметив меня, досадливо поморщился и отвернулся.

- Чего тебе?

- Не слишком приветливо! Однако, наверное, не стоит ожидать чудес вежливости от человека, который и слова-то такого не знает! – измученный молчанием, я начал вязаться сразу, с порога, так сказать.

- К своим иди, пусть они услаждают тебе слух изысканными словесами! – рыкнул воевода и это отчетливо походило на «иди на хуй», но я не смутился и не внял еле слышному гласу разума, который утверждал, что раз нам тут не рады - нечего навязываться.

- Слушай… народ волнуется…

- Тебе-то что? – перебил мужик, продолжая смотреть вдаль и не поворачиваясь ко мне.

- Ладно. Я волнуюсь. Ты сам не свой. Завязывай уже, да?

- Чего, так заметно? – недовольно буркнул Роибин(14) и чуть скосил на меня глаза, все еще не поворачивая головы.

- Еще бы. Ты молчишь, все тебя бегают, я злюсь так, что меня мужья послали на хуй, ой, то есть поговорить.

- Да… нечего тут балакать. Бабень у меня дурная, только и всего, - буркнул мужчина неохотно.

- О, у тебя кто-то есть? Ни разу не замечал нашего сурового воина в обществе дамы!

Образ Роибина накрепко застрял в моем ассоциативном ряду около живописной картинки «волк-одиночка». Еще там рядом стоял Тор с молотом и бык. Проще говоря: сильный, бессемейный и воинственный. А теперь он говорит, что у него есть женщина! Неожиданно.

- Да, не дама она! – досадливо поморщился воевода и чуть развернулся в мою сторону, - Мы оба из простых.

- И… почему я ни разу вас вместе не видел? – продолжал приставать я, облокачиваясь на зубец и полностью поворачиваясь в его сторону.

Поза, выражающая готовность слушать. Интересно, в какой это момент для меня стал важным сей весьма неприятный тип? Вот, уже стряхиваю нафталин со своих скудных познаний в психологии общения, для того, чтобы выудить из несносного мужлана причину его дурного настроения…

- Делов полно, некогда мне с ней лясы точить. Ния там, за стеной, живет, а я – здеся.