В чужом клане (СИ)

— Она действительно так выглядела? Это не фантазия художника? — спросил я, а когда жрец покачал головой, добавил, указывая вперед: — Почему тогда она не похожа на свою статую?

— Аватар — это лишь воплощение духа богини в человеческом теле, имеющем смертных родителей и всегда разном внешне, — сказал жрец. — Аватары рождаются и взрослеют как обычные люди. Конечно, они отличаются от своих сверстников и умом, и талантом, но сами продолжают считать себя людьми до тех пор, пока им не исполнится двадцать лет. Только тогда в них пробуждается божественная суть.

Жрец вздохнул, с выражением тихого обожания глядя на изображенную на фреске молодую женщину.

— Жаль, что мне не дано увидеть Пресветлую Хейму во плоти, — произнес едва слышно.

— Почему не дано?

Жрец слегка вздрогнул, и я подумал, что его слова, похоже, вовсе не предназначались для моих ушей.

— Время для нового воплощения богини наступит лишь через несколько веков, — все же объяснил он. — Смертные столько не живут.

— Таков был ее первый аватар, — сказал он после паузы. — Хейма Открывающая Путь. После Прибытия она оставалась с нашими предками еще восемьдесят лет, пока ее смертное тело не ослабло от старости и не смогло больше служить вместилищем для божественного духа. За эти годы она, в числе прочего, создала Орден Паладинов, призванный защищать человечество и следить за выполнением ее заветов.

— Вот это ее второй аватар, — жрец прошел мимо нескольких фресок к той, в центре которой стояла девочка-подросток с худым смуглым лицом. На нем, как изумруды в живой оправе, выделялись пронзительные зеленые глаза. — Она родилась через четырнадцать веков после первого пришествия и это был единственный раз, когда воплощенная богиня не дожила до двадцати лет и ее смертное тело погибло прежде, чем она осознала себя.

— Как такое могло получиться? — приглядевшись, я понял, что худоба девочки была не естественной, какая бывает у быстро растущих детей, а вызванной недоеданием, а под глазами ее залегли тени от многих бессонных ночей. За ее спиной, на дальнем холме, виднелся город, окруженный белой стеной, а по дороге, ведущей от города, в ее направлении мчались всадники.

Жрец скорбно вздохнул.

— Те, кто должен был служить ей, не признали ее. Вместо того, из-за ее уникального магического таланта, они провозгласили ее Мерзостью, преследовали по всей империи и в конце концов убили. Через три года после этого, в день, когда ей исполнилось бы двадцать лет, все, кто называл себя паладинами Пресветлой Хеймы, лишились ее благословения и магического дара — именно так, как она предрекла своим убийцам. То, что началось потом… было очень тяжелым временем…

— Странно, что эту историю не попытались скрыть, чтобы не портить репутацию служителей богини, — вырвалось у меня прежде, чем я успел осознать, что говорить об этом жрецу не стоило. Но тот не оскорбился.

— Пытались, — согласился он. — Паладинами владела гордыня. Многие из них, потеряв благословение Пресветлой Хеймы, предпочли добровольно принять демоническую скверну и взять силу из Бездны, лишь бы не признать свою вину и свой великий грех. Как я сказал, потом началось тяжелое время. Но они потерпели поражение, и новые служители Пресветлой Хеймы уничтожили отступников, разоблачили их преступления и никогда больше не позволяли скрывать правду.

Я почти физически ощущал, сколько всего недосказанного таилось за последними фразами жреца.

Некоторое время помолчав, жрец прошел дальше, к фреске с юной девушкой, запечатленной в танце. Ее обнаженные лодыжки и запястья украшали многочисленные браслеты. Среди длинных распущенных волос вились, вплетенные в несколько косичек, разноцветные ленты, шелковое одеяние облегало изящную фигуру с высокой грудью, тонкой талией и крутыми бедрами. И ее лицо тоже было прекрасно — точеные черты, нежная кожа, большие сияющие глаза.

— Третье воплощение богини, — проговорил жрец. — Она тоже родилась через четырнадцать веков после смерти предыдущего аватара. За прошедшие века в империи многое изменилось. Из-за паладинов-отступников пострадала репутация всей Церкви и главы кланов узурпировали власть, которая никогда не предназначалась им. Они изменили законы. Шаг за шагом они отменили многое из того, что заповедовала Пресветлая Хейма, то, что осталось, исказили в соответствии со своими желаниями, а жрецы того времени, помня о великом преступлении своих предшественников, не смели вмешаться.

— Новый аватар богини родился в семье простолюдинов, и едва ей исполнилось шестнадцать, родители продали ее богатому и злому человеку, который любил мучить своих жен.

— Продали? — повторил я, вспоминая то, что говорила Амана о моей возможно-матери, которой пришлось согласиться на брак без любви ради спасения клана от нищеты. Амана тогда назвала это «покупкой». — То есть вынудили дочь согласиться?