«В Датском королевстве…»

Борген. Боже всемогущий! Хвала, и благодарность, и слава!

Доктор. Да уж, сегодня ночью я проделал большую работу.

Борген. Правда, доктор, огромную. Спасибо, доктор Хоуен, спасибо, спасибо! О нет, я не умею выразить свою благодарность. Бог да благославит вас, Хоуен! Бог да благославит вас, Хоуен!

Доктор. А теперь хорошо бы нам выпить немного кофе.

Борген. Да, конечно, Катинка, Катанка, нам надо… Она поправится, Катинка. Нам надо кофе, понимаешь, кофе, и покрепче. Доктор, можно мне прокрасться наверх?

Доктор. Только тихонько.

Пастор Банбуль (входит). Добрый вечер.

Борген. Добрый вечер. Ах, да это же пастор! Добрый вечер, господин пастор, добро пожаловать снова. Вы знаете?..

Пастор. Да, я знаю и доктора, и его автомобиль. Это и побудило меня зайти. Добрый вечер, господин доктор.

Доктор. Добрый вечер, добрый вечер.

Борген. Это прекрасно, что вы зашли, господин пастор. Спасибо большое. Да, моей невестке было очень плохо. Ребенок мертв, но… но она спасена. Ах, господин пастор, как я счастлив. Но что, во имя всего на свете, заставило вас выйти в такую погоду?

Пастор. Я был в доме пекаря — домашние крестины.

Доктор. Понятно. Как там дела? Все еще судороги?

Пастор. Да, господин доктор. И ребенок такой маленький.

Доктор. Слишком маленький. Ох, уж эти пекари! Эти пекари!

Борген. Снимайте пальто, вы прямо как снеговик! Садитесь. Сейчас принесут кофе.

Пастор. Вообще-то мне надо домой. Уже поздно.

Борген. Вы можете доехать до своей усадьбы с доктором. Ей-бо… конечно, можете.

Доктор. Разумеется, можете. Даже отсюда слышно, какой ветер устрашающий.

Пастор. Спасибо, большое спасибо. Это было бы очень хорошо, господин доктор, большое спасибо. Да, кажется, надвигается буря.

Борген. Я только загляну наверх. Садитесь. (Выходит.).

Доктор. Вас следовало бы довезти сюда в такую погоду.

Пастор. Пожалуй. Но не хочется никого затруднять.

Доктор. Да?

Пастор. И еще я должен платить арендатору за каждый километр пути.

Доктор. Ах так.

Пастор. И к тому же в открытой повозке! Другое дело в закрытом автомобиле, как ваш. Только сможем ли мы проехать?

Доктор. Разумеется, проедем.

Пастор. Да, но снег метет навстречу, господин доктор, и сугробы…

Доктор. Господин пастор, это же «бьюик», а поведу его я.

Пастор. Если вы так считаете… Я только имел в виду…

Доктор. Кстати, вы бы наказали вашим «смотрителям покойных»[64] здешнего прихода, чтобы они правильно заполняли свидетельства. В прошлом месяце в обоих была допущена вопиющая небрежность.

Пастор. Я обязательно это сделаю. Подумать только, вопиющая небрежность!

Доктор. Они же совершенно несведущие люди. Это безобразие, что в наше время сохраняются такие замшелые порядки… Свидетельство о смерти должен всегда выдавать врач.

Пастор. Да, конечно. Но с другой стороны — если люди очень бедны, они так могут сэкономить десять крон.

Доктор. Свидетельство о смерти должно всегда оформляться врачом.

Пастор. Это было бы, безусловно, наиболее надежно.

Доктор. Между прочим, все здесь, и бедные, и богатые, прибегают к услугам этих «смотрителей». А вообще-то труп что бедняка, что богатого, всего лишь труп.

Пастор. Я только хотел сказать… всякая вещь имеет две стороны… приходится уважать…

Доктор. Безобразие, говорю я вам. Я знал одного «смотрителя», который боялся покойников. Он стоял и смотрел на тело сквозь щель в двери: «О Господи, до чего же она мертвая!»

Пастор. Подумать только! Настоящее безобразие! Это совершенно недопустимо.

Борген (входит). Она спит, как ангел Божий! Вот кофе, пожалуйста, пожалуйста! Истинное чудо.

Доктор. В котором я могу усмотреть вполне естественные причины. Простите, мой добрый Миккель Борген, я не хочу ранить ваши религиозные чувства. Но теперь, когда все закончилось так хорошо, я могу, пожалуй, позволить себе вас немного подразнить. Как вы думаете, что больше всего помогло сегодня вечером — ваши молитвы или мои труды?

Борген. Наверно то, что Бог благословил ваши труды благодаря моим молитвам, вот что помогло больше всего, дорогой доктор.

Пастор. Ora et labora[65], говаривали в старину монахи.

Доктор. Вы, может быть, тоже верите в чудеса, господин пастор?

Пастор. Что вы понимаете под «верить»? В принципе, возможность чудес отрицать нельзя, потому что Создатель всегда должен оставаться господином созданного им. Но и с религиозной, и с этической точки зрения, чудеса невозможны. Нарушение законов природы внесло бы беспорядок в Божие мироустройство, а Бог чудесен именно тем, что на Него можно положиться. Проще сказать: Бог, естественно, мог бы творить чудеса, но так же естественно, что Он этого не делает. И мы Ему за это благодарны.

Доктор. А как же чудеса Христа?

Пастор. Да, в переломные и поворотные моменты мировой истории дело обстоит… может обстоять иначе.