В дебрях Атласа. Пограничный легион

Он нагнулся к ней и порывисто поцеловал. Это удивило ее. На мгновение его голова заслонила яркое сияние звезд. Она чувствовала, как он дрожит. Затем, стремительно поцеловав ее в щеку, он почти оттолкнул ее от себя. Жанна опять удивилась. Как все было странно! Она видела его лицо, освещенное звездным сиянием, и оно показалось ей мужественным, страстным и прекрасным. Постепенно она согрелась, ее мускулы ослабли, но сон все еще бежал от ее глаз. Где-то теперь Келс? Острая боль внезапно пронизала ей сердце. Ей было жаль его. Где он со своей разбитой надеждой и глубокой горечью? Как жутко было сознаться, что она обладала такой странной властью над ним, могла пробуждать лучшую сторону его души и не сделала этого до конца. Как страшно было подумать, что теперь он опять начнет проливать кровь, тогда как она могла удержать его от этого и спасти стольких бедных золотоискателей, у которых, может быть, имеются где-то матери и любимые женщины… Но все напрасно — она любит Джима. Собою она, может быть, и пожертвовала бы, но его она не отдаст ни за бандитов, ни за тысячу честнейших в мире золотоискателей. В этот момент Жанна поняла, что этот кошмар будет мучить ее всю жизнь и никогда ей не отделаться от острой боли при мысли о Келсе. Никогда она не заснет без того, чтобы не увидеть его то мрачного и угрожающего, то нежного и тоскливо-безнадежного лица.

Глава восемнадцатая

Проснувшись, Жанна подумала, что она едва успела закрыть глаза. Однако рассвет приближался. Джим нежно трепал ее по щеке, стараясь окончательно разбудить.

— Давай трогаться из этого укрытия, — сказал он.

Осторожно пробравшись между обломками глыб, они быстро сбежали вниз под откос. Внезапно из-за угла улицы, вернее, из серого утреннего мрака, вынырнула большая карета, запряженная несколькими парами лошадей.

Джим побежал еще быстрее, и вскоре они настигли карету. Кучер высоко восседал на козлах, держа в руках вожжи и длинный кнут. Возле него сидело двое людей с винтовками. Дверь кареты была закрыта. В глубине виднелись силуэты пассажиров. Из окна была видна голова мужчины, рядом с ним торчал ствол винтовки. Он тихо переговаривался с кучером.

— Хэлло, Клэв! Поздненько же вы! — воскликнул третий мужчина, очевидно вчерашний агент. — Садитесь скорей. Когда вернетесь обратно?

— Еще не знаю, — ответил Джим.

— Ну, счастливого пути. — И он запер дверь за Джимом и Жанной.

— Трогай, Билл!

Карета тронулась. «Что за жуткий скрип и стоны издает этот ящик!» — подумала Жанна. Джим радостно сжал ее руку. Наконец-то они в дороге.

Обоим молодоженам досталась совершенно отдельная скамейка. Напротив них сидело трое мужчин, по виду конвоиры, ибо они беспрестанно высовывались из окна и оглядывали местность. Немного дальше сидели сонный, равнодушный, бородатый золотоискатель и молодой человек, своим свежим видом совершенно не походивший на тип обычного золотоискателя. Ни один из них не обратил на Джима и Жанну особого внимания. Улица круто подымалась в гору, и кучер Билл подстегивал свою шестерку. Расхлябанная карета, казалось, от одного только скрипа и треска вот-вот развалится на куски. Временами она так сильно подпрыгивала, что Жанне приходилось крепко держаться, чтобы не свалиться со скамейки. А когда карета скатилась в речку и запрыгала по громадным валунам, то Жанна твердо решила, что все кости ее тела уже трижды переломаны. Этим переездом через реку заканчивалось ущелье, и на другом берегу шла совершенно ровная и гладкая дорога.

Наступил день, и вышедшее солнце наполнило долину мягким красноватым светом. В карете вдруг стало светло, но, кроме молодого человека, на Жанну никто больше не взглянул. Но и этот юноша тотчас же погрузился в какие-то грустные мысли. Он выглядел озабоченным и бедным.

Время быстро летело. Езда сделалась утомительной и монотонной. Вместе с солнечным светом появились мухи и пыль, раздражавшие Жанну. Ее обычное ровное самочувствие нарушилось, и с каждой новой милей возрастала нервозность. Прислонившись к стенке, она устало закрыла глаза. Карета со скрипом катилась все дальше.

Вдруг раздались отчаянные ружейные выстрелы. С громким треском отскакивали щепки от стен кареты. Хриплые крики смешались с громким предсмертным ржанием раненой лошади. Внезапно карета с грохотом остановилась. По крыше барабанили тяжелые винтовки.

Джим громко закричал и повалил Жанну на пол. Один из убитых конвоиров свалился ей на колени. Ужас почти лишил ее сознания.

Неравномерный залп со стороны заставил умолкнуть треск винтовок на крыше кареты.

— Джесси Смит! Стой! — звенящим голосом крикнул Джим.

— Стоп, Биди! — ответил хриплый бас. — Черт меня побери, если это не голос Джима Клэва.

— Го-го-го! Гуль! — завопил еще кто-то, и Жанна узнала Бликки.

Джим приподнял голову Жанны. От ужаса он был бел как полотно.

— Любимая… ты… ты… ранена?

— Нет. Я только страшно испугалась.