В дебрях Кара-Бумбы

В дождливые дни мы все втроем располагались у Зойки на террасе и играли в шашки. На абсолютного чемпиона. Расплата при проигрыше была строгой — двадцать щелчков в лоб.

У Зойки были тонкие пальцы пианиста с длинными треугольными ногтями, и ее щелчки были штукой чувствительной.

Особенно доставалось мне. Я почему-то часто проигрывал. Это были чистые проигрыши, но Лешка как-то мне наедине сказал:

— Слушай, если играть так играть. И нечего тут романы закручивать. Я от Зойки ни одного щелчка не получил, а вы только и делаете, что щелкаетесь.

— Ну и что?

— А вот то… Можешь ей дарить там разные мимозы или шоколадки бросать, а уж если сели играть втроем, так уж надо, чтобы всем доставалось поровну. А то я сижу, как лопух, и глазами хлопаю. Для вас интерес, а для меня что? Никакого азарта!

— И, значит, ты думаешь, что я ей специально подставляю свой лоб?

— Да, специально!

— А почему?

— Потому что она… красивая!

— Ой, дурак! — засмеялся я. — Да кто же специально будет из-за красоты свой лоб подставлять?

— Найдутся такие, — не унимался Лешка. — Вот ты, например!

— Я?! Откуда ты взял?

— А ты всегда перед ней гоголем ходишь, выкаблучиваешься! Дескать, посмотрите, какой я герой: и у меня пятерки, и я музыкой занимаюсь, и велосипед могу чинить. И вообще здравствуйте-пожалуйста! А что касается Лешки, он — тьфу! — и растереть!

— Значит, ты хочешь, чтобы она тебе тоже щелкала?

— Хочу! Только по игре.

— Пожалуйста!

На следующий вечер Зойка очень быстро обыграла Лешку в матче-турнире из трех партий и влепила ему шестьдесят щелчков, да таких, что после них Лешка уже больше никогда не заикался о том, что у нас с Зойкой идет нечестная игра.

Мы с Лешкой не раз разбирали Зойку по косточкам: что в ней хорошего и что плохого. Лешка говорил, что когда она ездит на велосипеде, то «рисуется», а я этого не находил. Потом он говорил, что она фасоня — красную ленточку вокруг головы носит. А я считал, что это ей очень идет. Зойка была маленькая, с черными вьющимися волосами и быстрыми синими глазами. Когда Зойка шла по деревне, все мальчишки глядели на нее, разинув рот. И мы с Лешкой гордились дружбой с Зойкой. Одно мне только не очень-то нравилось в ней. Она любила нам, как взрослая, говорить:

— Мальчики, вы еще ровным счетом ничего, ничего не понимаете в жизни!

…Наконец мне надоело без толку ходить вокруг Зойки, и я, подойдя к ней сзади, дернул ее за рукав.

— Юрка, это ты? — обернувшись ко мне, вдруг обрадованно воскликнула она. — Когда ты приехал? И ты, Леша, здесь? Вот хорошо! А где вы сняли дачу?

— А нигде, — ответил Лешка. — Мы в копне сена живем. Одни. Как геологи.

— Нет, честное слово?! — не поверила Зойка.

— Чтоб я подавился, — ответил Лешка. — Нам мамы позволили!

Нарик с ухмылочкой оглядел Лешку с ног до головы и подмигнул своему приятелю: полюбуйся на детский сад! Им мамы позволили!

— И что же вы тут хотите открывать… как геологи? — с ехидцей спросил Гарик.

— Наверно, алмазы! — сказал Нарик.

— Хотя да, да! Такие здесь водятся, — подхватил Гарик. — И про них уже написано… Как это? «Навозну кучу разрывая, петух открыл алмазное зерно».

— Жемчужное… там написано, — сказал я.

— О-о, смотри какие они знатоки! — сказал Гарик. — Всю классику изучили!

— Да ладно вам, мальчики, смеяться! — нахмурилась Зойка. — Юра и Леша — это мои хорошие друзья!

— А это мы сразу почувствовали, — сказал Нарик. — И, может быть, ты нас с ними познакомишь? Мы этого очень жаждем.

— Пожалуйста, познакомьтесь!

Я протянул руку Гарику и ощутил в ладони его липкие и холодноватые пальцы. А Лешка от сильного Нарикова пожатия даже чуть присел.

— Ну вот, — сказал Нарик, — между нами уже любовь и дружба.

Не обратив внимания на это «подкусывание», Зойка забросала нас вопросами: как мы живем, где питаемся, все ли в порядке дома.

А потом, как бы между прочим, спросила:

— Слушайте, а что это за молодой человек, с которым вы пришли?

— Ой, хороший дядька! — сказал Лешка. — Мы только сегодня встретились на пляже.

— Он геолог, — сказал я. — Его зовут Владимир Сергеевич.

— Геолог?! — изумленно спросила Зойка. — Как я всегда мечтала о путешествиях! А откуда он?

Мы все ей подробно рассказали.

Но когда Зойка услышала, что послезавтра мы уже отправляемся в Москву, она вдруг заявила мне:

— Никуда вы не уедете. Будете жить у нас на даче хоть десять дней. Моя мама утром едет в Москву и сообщит вашим родителям. Будем играть в щелчки.

Я не возражал против такого предложения, но Лешка сказал:

— Подумаем.

Тут к нам подошел Владимир Сергеевич, и мы его познакомили с Зойкой. Нарик и Гарик молча кивнули ему.

— Ну, как отдыхаем? — непринужденно спросил Владимир Сергеевич у Зойки.

— Великолепно! — улыбнулась она.

— А вы здешние окрестности хорошо знаете?

— Неплохо. А что?

— Да я люблю бродить, вот и спрашиваю. А вы за Окой были?

— Была. Мы в прошлом году туда с Юрой и Лешей на лодке переплывали. Красота там, знаете, неописуемая. Прямо глушь! И говорят, что там даже лоси водятся. Мы целый день гуляли, орехов набрали, цветов… А вы давно уже здесь?

И Владимир Сергеевич с Зойкой разговорились как старые знакомые.