Читаем В день плюща полностью

В день плюща

Через несколько минут послышалось робкое «пок» – из бутылки мистера Лайонса вылетела пробка. Мистер Лайонс соскочил со стола, подошел к камину, взял бутылку и вернулся к столу.

– Я как раз говорил, Крофтон, – сказал мистер Хенчи, – что мы с вами сегодня собрали порядочно голосов.

– Кого вы завербовали? – спросил мистер Лайонс.

– Ну, во-первых, я завербовал Паркса, во-вторых, я завербовал Аткинсона, и я завербовал еще Уорда с Даусон-Стрит. Замечательный старик, настоящий джентльмен, старый консерватор. «Да ведь ваш кандидат – националист», – говорит он. «Он уважаемый человек, – говорю я. – Стоит за все, что может быть полезно нашей стране. Налоги большие платит, – говорю я. – У него дома, в центре города, три конторы, и в его интересах, чтобы налоги понизились. Это видный и всеми уважаемый гражданин, – говорю я, – попечитель совета бедных, не принадлежит ни к какой партии – ни к хорошей, ни к дурной, ни к посредственной». Вот как с ними надо разговаривать.

– А как насчет адреса королю? – сказал мистер Лайонс, выпив портер и причмокнув губами.

– Вот что я вам скажу, – начал мистер Хенчи, – и это серьезно, нашей стране нужен капитал, как я уже говорил старому Уорду. Приезд короля означает приток денег в нашу страну. Гражданам Дублина это пойдет на пользу. Посмотрите на эти фабрики на набережных – они бездействуют. Подумайте, сколько денег будет в стране, если пустить в ход старую промышленность – заводы, верфи и фабрики. Капитал – вот что нам нужно.

– Однако послушайте, Джон, – сказал мистер О'Коннор. – С какой стати мы будем приветствовать короля Англии? Ведь сам Парнелл...[11]

– Парнелл умер, – сказал мистер Хенчи. – И вот вам моя точка зрения. Теперь этот малый взошел на престол, после того как старуха мать[12] держала его не у дел до седых волос. Он человек светский и вовсе не желает нам зла. Он хороший парень, и очень порядочный, если хотите знать мое мнение, и без всяких глупостей. Вот он и говорит себе: «Старуха никогда не заглядывала к этим дикарям ирландцам. Черт возьми, поеду сам, посмотрю, какие они!» И что же нам – оскорблять его, когда он приедет навестить нас по-дружески? Ну? Разве я не прав, Крофтон?

Мистер Крофтон кивнул.

– Вообще, – сказал мистер Лайонс, не соглашаясь, – жизнь короля Эдуарда, знаете ли, не очень-то...[13]

– Что прошло, то прошло, – сказал мистер Хенчи. – Лично я в восторге от этого человека. Он самый обыкновенный забулдыга, вроде нас с вами. Он и выпить не дурак, и бабник, и спортсмен хороший. Да что, в самом деле, неужели мы, ирландцы, не можем отнестись к нему по-человечески?

– Все это так, – сказал мистер Лайонс. – Но вспомните дело Парнелла.

– Ради бога, – сказал мистер Хенчи, – а в чем сходство?

– Я хочу сказать, – продолжал мистер Лайонс, – что у нас есть свои идеалы. Чего же ради мы будем приветствовать такого человека? Разве после того, что он сделал, Парнелл годился нам в вожди? С какой же стати мы будем приветствовать Эдуарда Седьмого?

– Сегодня годовщина смерти Парнелла, – сказал мистер О'Коннор. – Кто старое помянет... Теперь, когда он умер и похоронен[14], все мы его чтим, даже консерваторы, – сказал он, оборачиваясь к мистеру Крофтону.

Пок! Запоздалая пробка вылетела из бутылки мистера Крофтона. Мистер Крофтон встал с ящика и подошел к камину. Возвращаясь со своей добычей, он сказал проникновенным голосом:

– Наша партия уважает его за то, что он был джентльменом.

– Правильно, Крофтон, – горячо подхватил мистер Хенчи. – Он был единственный человек, который умел сдерживать эту свору. «Молчать, собаки! Смирно, щенки!» Вот как он с ними обращался. Входите, Джо! Входите! – воскликнул он, завидя в дверях мистера Хайнса. Мистер Хайнс медленно вошел.

– Откупорь еще бутылку, Джек, – сказал мистер Хенчи. – Да, я и забыл, что нет штопора! Подай-ка мне одну сюда, я поставлю ее к огню.

Старик подал ему еще одну бутылку, и мистер Хенчи поставил ее на решетку.

– Садись, Джо, – сказал мистер О'Коннор, – мы здесь говорили о вожде.

– Вот-вот, – сказал мистер Хенчи.

Мистер Хайнс молча присел на край стола рядом с мистером Лайонсом.

– Есть по крайней мере один человек, кто не отступился от него, – сказал мистер Хенчи. – Ей-богу, вы молодец, Джо! Ей-ей, вы стояли за него до конца.

– Послушайте, Джо, – вдруг сказал мистер О'Коннор. – Прочтите нам эти стихи... что вы написали... помните? Вы знаете их наизусть?

– Давайте! – сказал мистер Хенчи. – Прочтите нам. Вы слыхали их, Крофтон? Так послушайте. Великолепно.

– Ну, Джо, – сказал мистер О'Коннор. – Начинайте.

Казалось, что мистер Хайнс не сразу вспомнил стихи, о которых шла речь, но, подумав минутку, он сказал:

– А, эти стихи... давно это было.

– Читайте! – сказал мистер О'Коннор.

– Ш-ш! – сказал мистер Хенчи. – Начинайте, Джо.

Мистер Хайнс все еще колебался. Потом, среди общего молчания, он снял шляпу, положил ее на стол и встал. Он как будто повторял стихи про себя. После довольно продолжительной паузы он объявил: