В деревне воздух чистый. Сельские истории

— Может, они так замаскировались, что мы их не можем увидеть,—предположил Франци и сорвал, расстроенный, веточку с куста орешника.

— Осторожно! Смотри не сорви украшение с головы солдата.

— Это называется не украшение с головы...—Франци так и норовит поучить Ганси.

Но тот уже сел на велосипед, чтобы ехать дальше.

— Садись, поехали, Франци! — зовет он.— Если мы будем тут топтаться, мы их никогда не найдем. Поехали к Хаксенбергским холмам, там я тоже видел следы!

Но Франци не верит, что бундесверовцы скрываются там:

— Если там следы, то это означает всего лишь, что когда-то они там были, вот и все.

— Ну тогда к Леденцовой горе!

— Я думаю, это лучше всего, айда!

Леденцовая гора наполовину заросла лесом, и на самом деле она называется не Леденцовая, а гора Утешения. Леденцовой ее прозвали ребятишки, потому что там стоит гостиница для туристов и около гостиницы, у стены,—автомат с упаковками леденцов.

Итак, они поехали в сторону Леденцовой горы.

Так осторожно ни один из них никогда еще не ездил. Даже на опасном шоссе с его скоростным движением. Но сегодня они осторожничали вовсе не из-за опасного движения. Просто они за каждым кустом предполагали бундесверовского полковника или танк, замаскированный ветвями и листвой. Но ничего такого не было. Совершенно ничего!

— Может, маневры уже закончились? — заныл Ганси.

— Или они уехали дальше,—сказал Франци.

Тут они подъехали к мосту, к старому каменному мосту, по которому давно уже не могла нормально проехать ни одна машина без опасения, что он вот-вот рухнет. Ему уже больше ста лет, рассказывал Ганси папа.

Оба мальчишки несказанно удивились, увидев здесь на мосту «мерседес» Фрейлингера.

— Засел! — сказал Ганси.

Они оба остановились и потом повели велосипеды мимо «мерседеса» через мост.

— Эй! —Ганси увидел его первым.

— Черт возьми, вот это да! — Теперь и Франци его увидел, этот огромный танк на той стороне за мостом.

Вокруг него стояли солдаты. И герр Фрейлингер. И папа Ганси, который поставил свой «бульдог» вместе с прицепом позади танка. И герр Шнабль из совета общины тоже стоял здесь, он заехал на своем автомобиле на луг, справа от танка. И еще герр Вайс, который держит крестьянское хозяйство на краю местечка, он поставил свой «бульдог» с прицепом слева от танка.

Таким образом танк оказался заключенным между обеими машинами и обоими тракторами.

— Какими крошечными кажутся машины и «бульдоги» рядом с танком,— прошептал Франци.

Солдат в берете, как тарелка, кричал:

— Сейчас же освободите дорогу, иначе я ни за что не ручаюсь!

— Нет уж, мы вам, медведям свинским, не позволим просто так все тут уничтожать!— кричал в ответ папа.

Солдат с «тарелкой» на голове покраснел, как кирпич:

— Это оскорбление, за которое вы дорого заплатите!

Тут вмешался герр Вайс:

— Что значит «дорого заплатите»? Вы считаете, ущерб от ваших маневров для нас дешев, а,?

— Что вы думаете, сколько стоит этот мост? — вставил герр Шнабль, ведь он знал, сколько стоит мост: уж кто сидит в общинном совете, тот понимает толк в таком деле.

Оба мальчика стояли как зачарованные у перил моста и ждали, чем кончится спор. Время от времени низко над селом проносились реактивные истребители. Так низко, что можно было рассмотреть внутри кабины летчика. И с таким ревом, что солдатам и местным мужчинам приходилось кричать, чтобы можно было расслышать их слова.

Иногда казалось, будто истребители хотели прийти на помощь танку. Когда была очередь солдат нападать с угрозами на мужчин и вслед за тем проносился самолет, то казалось: этим полетом подтверждается все, что говорит солдат, летчик как бы подчеркивал: «Ну-ка тихо, вы вообще не смеете ничего затевать против армии!»

После того как они «побеседовали» так какое-то время, вдруг подкатил «джип». В нем сидели военные в полицейских фуражках и с повязками на рукаве, на повязках стояли буквы «ВП».

— Это обозначает «военная полиция»,—снова поучил Франци своего друга.

Военные полицейские поздоровались — правда, миролюбиво.

Из танка выбрались еще три солдата. Все вместе объяснили обоим полицейским, что тут происходит. Один военный полицейский вынул блокнот и записал в него все, что надо... Возникла пауза. Больше нечего было сказать. Все обвинения уже предъявлены. Все с ожиданием глядят на полицейских. Они, должно быть, чувствуют себя как судьи на футболе.

— Сейчас, пожалуйста, успокойтесь, мы всё тут отметили. Если из-за наших маневров вы понесете какой-нибудь ущерб, мы, само собой разумеется, его возместим. А если ущерб будет нанесен нашими солдатами умышленно, они, безусловно, будут наказаны...

По виду герра Вайса ясно, что он не удовлетворен. Да и у папы Ганси тоже гневное лицо.

— Говорите-то вы хорошо, а нам потом придется опять целую вечность ждать наших денег!

— Наши луга придется поправлять нам самим, танк нам не поможет...— добавил герр Вайс.

— Эти взрослые солдаты в танке ведут себя, как маленькие дети: колесят кругом без толку и без разбору,—ругается герр Фрейлингер.