В диких условиях

В конце ноября, проплывая через реку Юма, он сделал небольшую остановку, чтобы пополнить запасы провизии и отправить открытку Уэстербергу, отбывавшему срок в расположенной в Сиу-Фоллс исправительно-трудовой колонии, прозванной в народе «Домом славы».

«Привет, Уэйн! – написал он. – Как там у тебя дела? Надеюсь, с момента нашего последнего разговора ситуация улучшилась. Я вот уже почти месяц бродяжничаю по Аризоне. Отличный штат, скажу я тебе! Виды тут просто фантастические, да и климат чудесный. Но пишу я тебе не столько для того, чтобы просто передать привет, сколько для того, чтобы еще раз поблагодарить за гостеприимство. Сейчас люди твоей доброты и щедрости – это большая редкость. Тем не менее, иногда я думаю, что лучше мне было бы тебя не встречать. Имея деньги, скитаться по свету слишком уж легко. Мне было гораздо интереснее путешествовать, когда у меня не было ни гроша и когда мне приходилось постоянно думать, как добыть себе пропитание. Однако сейчас я без денег долго бы не протянул, потому что в это время года здесь почти никаких сельскохозяйственных культур не растет.

Пожалуйста, поблагодари Кевина за одежду, что он мне подарил, без нее я бы давно умер от холода. Надеюсь, он передал тебе от меня книгу. Уэйн, тебе обязательно надо прочитать «Войну и мир». Я не преувеличивал, говоря, что встречал мало людей, способных сравниться с тобой по душевным качествам. Это чрезвычайно сильная и очень символичная книга. В ней говорится о вещах, которые тебе, как мне кажется, будут понятны. О том, о чем большинство людей просто не задумывается. Что же до меня, то я решил еще какое-то время продолжать жить такой жизнью. Слишком уж хороша ее свобода и чудесная простота, чтобы от них отказываться. Когда-нибудь я обязательно вернусь и отблагодарю тебя за твою доброту. Ящик «Джека Дэниелса» пойдет? А до этой встречи я всегда буду вспоминать тебя, как лучшего друга.

БЛАГОСЛОВИ ТЕБЯ БОГ,

АЛЕКСАНДР».

Второго декабря он добрался до стоящей на границе с Мексикой плотины Морелос. Подозревая, что его не пустят в страну без документов, он направил свою лодку в открытый шлюз и с бешеной скоростью спустился по водосбросу.

«Алекс быстро осматривается по сторонам на предмет неприятностей, – гласит запись в его путевом журнале, – но его переход на мексиканскую сторону либо не заметили, либо проигнорировали. Александр ликует!»

Но ликовать ему пришлось недолго. Сразу за плотиной Морелос река превратилась в лабиринт из ирригационных каналов, болот и речных тупиков, в котором он не раз терял ориентацию: