В диких условиях

У физического пространства природы есть отражение внутри меня. Тропы, по которым я шел к холмам и болотам, вели еще и вовнутрь меня самого. И, изучая все, что встречалось мне на пути, читая и размышляя, я исследовал одновременно и себя, и свою страну. Со временем они слились в моем сознании воедино. C возрастающей силой чего-то очень важного, медленно проявляющегося на общем фоне, во мне начало оформляться страстное и упрямое стремление навсегда отбросить разум и все неприятности, что он приносит, а оставить при себе только самые сиюминутные и простые желания. Выйти на тропу, начать движение и больше никогда не оглядываться. Будь то на своих двоих, на лыжах или на санях, среди зеленых летних холмов или их холодных зимних теней… только свет костра или следы полозьев в снегу покажут, куда я ушел. И пусть все остальное человечество найдет меня, если сможет.

Джон Хейнс

«Звезды, снег, костер: двадцать пять лет в северной глуши»

Виргиния-Бич, дом Карин Маккэндлесс. На каминной полке стоят две фотографии. На одной из них Крис в старших классах школы, на другой – он же, только семи лет от роду, в миниатюрном костюмчике и торчащем в сторону галстучке. Рядом с ним стоит, наряженная в платье с оборками и новенькую пасхальную шляпку, Карин. «Самое удивительное в том, – говорит Карин, вглядываясь в фотографии своего брата, – что выражение лица у него совершенно одинаковое, хоть между этими фотографиями и разница в десять лет».

Она права, на обоих портретах Крис смотрит в объектив меланхоличным и немного недовольным взглядом, словно его оторвали от каких-то очень важных раздумий и насильно заставили терять время перед камерой. На пасхальном снимке выражение его лица сильнее бросается в глаза, ярко контрастируя с жизнерадостной улыбкой стоящей рядом сестры. «В этом весь Крис, – говорит она, ласково улыбаясь и поглаживая кончиками пальцев фотографию. – Он часто так смотрел».

У ног Карин лежит Бакли, к которому некогда был так привязан Крис. Теперь ему уже тринадцать. Старый пес с поседевшей мордой и пораженными артритом суставами с трудом ковыляет по комнатам, но стоит только второму питомцу Карин, полуторагодовалому ротвейлеру по кличке Макс, посягнуть на его территорию, он, невзирая на свои болячки и скромные размеры, не раздумывая бросается на шестидесятикилограммового соперника и обращает его в бегство громким лаем и сериями точно рассчитанных укусов.

«Крис был просто без ума от Бака, – говорит Карин. – В лето своего исчезновения он хотел взять Бака с собой. После выпуска из Эмори он спросил маму с папой, можно ли заехать забрать Бакли, но они сказали, что нет, потому что Бакли недавно попал под машину и был еще не совсем здоров. Теперь они, конечно, жалеют о своем решении, хотя Бак и вправду был тяжело ранен и ветеринар даже говорил, что он, возможно, больше никогда не сможет ходить. Родители (да, признаться, и я тоже) не могут не гадать, как бы все обернулось, если бы с Крисом был Бак. Свою жизнь поставить на кон для Криса было что раз плюнуть, но Бакли он никакой опасности подвергать бы не стал. Он ни в коем случае не пошел бы на чрезмерный риск, если бы с ним был Бак».

При росте в метр семьдесят с малым, Карин Маккэндлесс выше своего брата, может быть, на считаные сантиметры. Внешне она так похожа на Криса, что ее часто спрашивают, не двойняшками ли они родились. Разговор она ведет экспрессивно, периодически встряхивая головой, чтобы откинуть с лица длинные волосы, и акцентируя сказанное выразительными взмахами маленьких рук. Одетая в аккуратно отглаженные джинсы со стрелочками, она ходит по дому босиком. На шее у нее золотое распятие.

Карин похожа на Криса и характером. Она настолько же энергична, самоуверенна, настроена на успехи в любых делах и резка во мнениях. Кроме того, в подростковом возрасте она, точно так же как и Крис, яростно воевала с родителями. Тем не менее, различий между братом и сестрой гораздо больше, чем сходства.