В Дикой земле

Битва, в которой почти весь твой разрушительный арсенал оказался не более чем лакомством для врага являлась настоящим кошмаром любого волшебника, но всякий, претендующий на что-то в жизни владетель Дара обязан был уметь думать за пределами собственной головы, видеть под разными углами, и Тобиус не забрался бы так далеко без сего полезного навыка.

Маг, тяжело дышавший, порядком утомлённый и всё ещё раненный, сцепил зубы, широко взмахнул жезлом и метнул на все четыре стороны четыре заклинания Артель Дровосеков. Вот так, вложив в плетения наибольший из возможных зарядов, чтобы повалить как можно больше деревьев вместе с теми, кто использовал высоту как своё пристанище. Одно за другим стволы начали крениться и рушиться с громким треском, чудовища заметались будто люди, у которых под ногами разверзлась земля, а Тобиус тем временем собирал из воздуха большую водяную сферу и пристально следил за врагом.

Резкий выпад, — часть влаги врезалась в гурханофага, который пытался не разбиться оземь, а следом ударил сгусток концентрированного мороза, заключивший существо в тюрьму изо льда. Второй пожиратель магии смог безболезненно коснуться земли, но тут же был заперт в водную, а мигом позже и ледяную сферу. Третья особь со скоростью ветра метнулась к магу, один раз опустились его веки, а она была уже подле, вцепилась когтями в плечи и из распахнувшегося рта вырвался хоботок. Тобиус резко отвернул голову, омерзительный поцелуй впился в его правую щёку, которую ожгло морозом и над лесоповалом раздался крик. Будто вся гурхана, которой полнилось астральное тело мага, устремилась в одну точку, вытягиваемая сильнейшим насосом, отчего энергопроводящие потоки воспылали болью! Не в силах перестать кричать, Тобиус достал из ножен атам и вслепую ткнул им вверх. Раз, другой, третий, он колол туда, где должна была быть гортань, где находились связки и мышцы, управлявшие хоботком, а по руке текла едкая кровь, пахшая словно какое-то неведомое, слабо поддававшееся описанию благовонье, какая-то пряность.

Наконец ужасное чувство отпустило волшебника, липкий поцелуй прервался, а его хозяин упал на колени, зажимая непригодными для этого руками горло. Его хоботок мёртвой змеёй свисал до гладкого паха, вдавленный в череп нос шумно сопел, из него тоже сочилась кровь, а огромные глаза… они смотрели на Тобиуса, совершенно нечеловеческие, но при этом преисполненные самосознанием и мольбой. Не с бездумными тварями бился человек за свою жизнь всё это время, а с существами разумными. Впрочем, это не помешало ему с громогласным первобытным криком изо всех сил ударить врага жезлом ровно булавой в висок, сминая кость, выбивая огромный глаз из глазницы, а мозговое вещество — из огромных трещин в черепе. Труп проигравшего рухнул на забрызганную изрытую землю и задёргался, а победитель, чей мозг всё ещё захлёбывался адреналином, вскинул руки и вновь заревел. На какой-то краткий миг он позволил себе ощущение не таящейся испуганной добычи, но доминантного хищника, громогласно трубившего о своём превосходстве на весь лес. Восторг был упоителен!

Как и всё великолепное, он прошёл довольно быстро однако, и Тобиус вернулся к тому, что был ранен он сам, был ранен мимик, ещё два существа пребывали в холодном оцепенении, но их ауры свидетельствовали о том, что гурханофаги оставались живы. Тем временем схватка прогрохотала. По-настоящему прогрохотала. Массовое падение деревьев трудно сокрыть, многие птичьи голоса притихли в лесу, многие уши прислушались и оставаться на том месте было чревато.

Вымыв руку и рукоять ритуального ножа в сгущённой воде, маг приблизился к одной из ледяных глыб. Заметив, как разрасталась в ней сеть трещинок, он перехватил атам обратным хватом, надавил большим пальцем на навершие и изо вех сил ударил. Зачарованный нож легко прошёл сквозь лёд, а также кожу, плоть и кость существа в самый мозг. Тобиус ударил ещё трижды, пока не уверился, что смерть наступила и гвехацу начинает исчезать из размытой ауры. Второй пленник льдов получил только один удар в голову, аккуратный, прямо посередине. Зато благодаря заранее истончённому в нужной области ледяному слою, нож вошёл глубже и этого хватило, чтобы существо погибло.

Остатки льда были удалены, после чего бледно-синее тело окутал Лак Обновления. Вместе с эдаким инклюзом, парившим за спиной, Тобиус поспешил убраться прочь, дальше, на юг. Он старался не оставлять лишних следов, особенно кровавых, крался в переплетениях высоких корней, продирался через колючие лозы, цветшие дивными голубыми бутонами. Вскоре он услышал столь знакомый шум, и несуществующая дорога сама вывела волшебника обратно к водам великой реки.