В долине Лотосов

В селе специально создали базарный комитет общественного порядка, который по совместительству возглавил Ван Цюшэ, вступивший во время движения за «четыре чистки» в партию и даже ставший секретарем партбюро объединенной бригады. Этот комитет сделал новую кулачку (в прошлом лоточницу) Ху Юйинь «черным примером» и вел большую пропагандистскую и воспитательную работу, зорко следя за каждым движением капиталистов. Комитету подчинялись десять дружинников, которые ходили с желтыми нарукавными повязками и отбирали товар у спекулянтов и лиц, пытавшихся торговать продуктами подсобных промыслов, не разрешенными к продаже на рынке. В результате в помещении комитета громоздились кучи грибов, живой рыбы, дичи, съедобных лягушек. Сдать их в государственный амбар было невозможно из-за отсутствия холодильников, и они тухли, отравляя все вокруг своей вонью. Потом члены комитета сообразили, что реквизированные или не принятые к торговле продукты лучше все-таки продавать как уцененные товары. Этим ударом убивалось сразу три зайца: устранялось бессмысленное расточительство, комитет получал необходимые средства для расходов, а его члены, когда базар расходился, уносили домой некую толику даров природы, чтобы украсить свой быт. Ведь в прошлом солдаты сельских отрядов самообороны тоже получали немного денег на соломенные сандалии. Разумеется, Ван Цюшэ как председатель комитета не забывал часть реквизированных продуктов отправлять в общественную столовую, а особенно Ли Госян, которая стала главой народной коммуны.

Потом базарный комитет общественного порядка был переименован в «специальный отряд народного ополчения», а его влияние и сила стали еще больше. Акулы капитализма и мелкие производители, незаконно торговавшие плодами гор, рек и озер, завидев бойцов этого отряда, пугались, словно мыши, почуявшие кошку, и жалели, что не могут зарыться в землю как кроты, спасаясь от «всесторонней диктатуры по отношению к буржуазии». Но бойцы отряда во время рейдов по торговым рядам иногда нарочно прятали свои желтые повязки в карман. Обнаружив запрещенный товар, они извлекали повязку и помахивали ею перед носом испуганного торговца: мол, как ни хитра лисица, а не скроется от охотничьего глаза; как ни ловок капиталист, а не убежит от специального отряда! Запрещенный товар реквизировался, и хозяин обычно не издавал ни звука: стоило ему воспротивиться, как его тут же задерживали и звонили по телефону в его производственную бригаду, чтобы те прислали за ним конвой. Постепенно некоторые отсталые, несознательные горцы стали за глаза называть членов отряда «разбойниками на государственных харчах».

Стоит упомянуть и еще одно небольшое проявление дальнейшей революционизации Лотосов: злостному правому элементу Цинь Шутяню и вдове нового кулака Ху Юйинь было вменено в обязанность каждое утро, еще до пробуждения революционных масс, подметать главную улицу села.

* * *

Но история – штука суровая, она не похожа на легкомысленную девицу, которая чуть ли не перед каждым мужчиной появляется в новом наряде. Тогдашняя китайская история писалась волшебной кистью: то она свидетельствовала об удивительных победах, а то, напротив, насмехалась над героями того времени.

Лотосы были названы примером революционного села для всего уезда, Ли Госян стала «образцовым бойцом политического фронта». А поскольку революция нуждалась в молодых и деятельных вождях, ее вскоре сделали членом укома и по совместительству – начальником и секретарем парткома народной коммуны. Чтобы закрепить результаты «четырех чисток», она по-прежнему жила за высокими стенами сельпо Лотосов. Но не успела они привыкнуть ко всем этим мягким креслам, как разразилось новое, еще более мощное движение, половодьем охватившее всю страну. Несколько дней Ли Госян пребывала в беспокойстве, а потом сориентировалась и встала в самые активные, руководящие ряды этого движения. Первым делом она объявила налогового инспектора и кое-кого из ему подобных «маленькими Дэн То»,[26] свалила их в одну кучу с «пятью вредными элементами», и пошли по селу собрания по решительной критике «уродов и чудовищ». Но она еще не полностью овладела инициативой, когда нашлись люди, написавшие «на нее дацзыбао. Установив, что за их спиной скрываются председатель сельпо и бухгалтер кредитного товарищества, Ли Госян поручила Ван Цюшэ и другим революционным деятелям провести контратаку и схватила немало „псевдолевых, а на самом деле правых“. В ходе отчаянной классовой борьбы не на жизнь, а на смерть тот, кто хоть чуть-чуть проявлял колебание или мягкотелость, тут же оказывался повергнутым на землю и растоптанным.