В доме с высокими потолками

— Миссис Глендовер, — леди Келтинг тем временем уже располагалась на диване, — мы слышали, что в доме превосходная семейная галерея?

— О, да… — миссис Глендовер оживилась и принялась охотно отвечать. – На втором этаже в мраморном зале, и я с радостью возьмусь ее вам показать …

— Благодарю вас, но нам бы хотелось получить в провожатые лорда Элтби, — леди Келтинг загадочно улыбнулась и вернулась к изучению оставшихся на столе книг.

И, как по заказу этой великосветской дамы, в гостиную, где каждый из присутствующих уже успел подыскать занятие по вкусу, вошел сам лорд Элтби. Он был как и прежде одет в черный костюм. Этот цвет неделимо преобладал во всей его одежде. Исключением в праздничный день стало то, что костюм был сшит из бархата, отчасти придававшего некоторую мягкость резким чертам его лица. А главное, лорду Элтби удалось сохранить за собой неподдающуюся никаким объяснениям способность выглядеть столь безупречно, чтоб ни у кого не возникло и доли сомнения относительно его исключительного вкуса.

— Дамы, — лорд Элтби обратился к леди Келтинг и леди Увелтон, после чего развернулся к столу, — леди Увелтон.

Молодая особа в это время передавала Эмме очередную порцию книг. Он едва заметно кивнул в сторону миссис Глендовер и направился к столу. Не могло быть и речи о том, чтобы он снизошел до обращения к ней или к Эмме, и это устраивало ее как нельзя лучше. Она, скорее, опасалась неуместного внимания хозяина, нежели смогла бы принять его за честь. Лорд Элтби стоял спиною к ней, равно, как и молодая леди Увелтон, едва достававшая до плеча мужчины в черном. Впрочем, высокий рост лорда Элтби выделялся даже среди остальных мужчин. Теперь она видела в них будущую супружескую пару, скорый союз которой сможет объединить два древних рода, их имущество, земли и, надо полагать, два таких несхожих между собой характера. И что-то ей подсказывало, что исключительный нрав леди Увелтон и ее темперамент способны усмирить неугомонных демонов лорда Элтби.

— Лорд Элтби, вы не могли выбрать более удачное место, — тишину комнаты нарушил глубокий голос пожилой леди Увелтон, — Элизабет, дорогая, ты только посмотри, вы стоите под омелой…

Глава 20

Воздух гостиной казался накаленным. Довольно безобидное высказывание леди Увелтон сиюминутно прервало ход непринужденной беседы. Она увидела, как руки молодой леди Увелтон безжизненно опустились — их больше не занимал большой сверток, из которого все еще виднелись бледно-розовые уши зайца. Она силилась угадать выражение лица лорда Элтби, но тот упорно не желал поворачиваться в сторону дивана, где по-прежнему сидела мать леди Увелтон. Мгновенно ей передалось и всеобщее напряжение. Леди Келтинг отложила книгу, а миссис Глендовер, боясь нарушить тишину в гостиной, продолжала стоять на месте. Из-за стола выглядывали непослушные завитки и синий чепец Эммы, которая, как и она, оставила свой сверток в покое. Все ожидали, что кто-то решится прервать затянувшееся молчание. И в глазах каждого читалась надежда на то, что первым заговорит лорд Элтби.

— Миссис Глендовер потрудилась на славу, не так ли? – лорд Элтби отошел в сторону окна. – В гостиной омелы достаточно, чтобы заключить еще не один сердечный союз. Прошу простить меня.

С этими словами он направился к двери, и уже спустя доли секунды растворился в безлюдном коридоре. Миссис Глендовер тоже покинула гостей, сославшись на скорые приготовления к рождественскому ужину. Вскоре последовала ее примеру и удалилась молодая леди Увелтон, успев перед тем закончить с подарками для местных детишек. И по тому, как скоро дом наполнился музыкой, и зазвучала пятая симфония Бетховена, было не трудно угадать перемену в настроении девушки. Слышать знакомую мелодию ей было непросто, она возвращала едва утихшие в ее сердце воспоминания, но вместе с тем, «тема судьбы» была ей так дорога и близка с детства, что она отдалась на милость случая и безучастно неслась в благозвучном порыве. Так же хорошо играла и ее мать, почитавшая музыку превыше всего, превознося ее на самый высокий пьедестал своего существования.