Читаем В другом районе мира полностью

Плачу навзрыд. Начинает светлеть.Больше меня никогда не тревожь.Прошлой зимой я на тонкую плетьВсе променяла. И каждый похожНа продавца. Не унять потомуНе запретить, не испить синеву.Чашу из рук равнодушных приму,Все новолуния переживуИ не умру – никогда. Никогда.Слезы просты, как вода. Благодать.Не удержать красоты. Не беда.И облегчения не передать.

* * *

После меня, Боже,Будет еще небо?Не отвечай – позже.Мне бы огня, мне быКаменный столб с краю.Там постоять – моромВсе извести. Знаю,Что не вниму спорамИ голосам свыше;Тем, кто внизу – тоже.Будет еще тишеПосле меня, Боже.

* * *

Мы не оправданы высшими силами.Кто нас возьмется сегодня судить?Я не позволю. Останемся милыми,Глупыми, детскими – воду мутить.Там не о каждом из нас напророчено.Все же теплее на том берегу,Где я отсутствую временно. СточеныМысли и образы в черством мозгу.Я овладею жестокими тайнами,Как человеком без целых костей.Ну почему мы становимся крайними,Если из прошлого нет новостей?Мы не оправданы. Суд – за бессрочностью.Я никогда не признаю вины.Мы не обязаны прошлому прочностью,А потому ничего не должны.

Pia

Я жду тебя сегодня в пятьС твоими гулкими шагами.И хрустко будут танцеватьОсколки листьев под ногами.Я спешно выйду на порогИ улыбнусь тебе украдкой.Не понимаю, как ты могОстаться до сих пор загадкой?..

Танец

Давай смеяться громко, безутешно,Как будто мы последние плясалиПод этим небом. Я не стала грешной,Мне просто опротивели морали.Я целовала землю – без оглядки,И земляной остался привкус поцелуя.Здесь, на свободе, все в другом порядке:Я без него уже не существую;Здесь, на свободе, старые загадкиИз мертвой крови делают живую!..И только здесь мой танец всем понятен,Они стоят и хлопают в ладошиЦепочке мыслей, тактов, ритмов, пятен!..Я обещаю снова стать хорошейКогда-нибудь.

* * *

Я не боюсь бесчестий, драгоценный.Кто задолжал мне все мои потери?Витает дух, и ищущий, и тленный,И каждый миг захлопывает двери.Ты разве ждешь меня с семью ключами?И кто сказал, что время лечит души?Все только больше казней за плечами,Все только в горле тяжелей и суше.

2007

Мысли

Весь этот бред нелепых снов,Рассветов, шелка, серых днейВсецело мой. Лишилась слов —Лишусь и памяти своей.Безбрежный чад в моей кровиКипит и жжет. Кипит и жжет.Я не сдалась – и ты живи:Пока не лжешь – никто не лжет,Пока стоишь – и я стою…Врасту корнями в суть землиИ там доверчивость своюПохороню – чтоб не нашли.

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное