В душной ночи звезда (СИ)

- Хитрый змей! - зашипела цыганка, однако выхватила у бортника хлеб и затихла, отрывая куски и засовывая их в голодный рот.

Бод улыбнулся: "Змеем назвала - это хорошо, это кстати! Змей - он предвечный символ мудрости".

- Галла, тебе стать надо с нами вместе на пути Неведомого, что несётся сюда, суля погибель.

- Что ещё такое придумал?

- Что - как сказать? Точно на полдень вёрст за шестьдесят отсюда есть странное место*. Недоброе. Слабое место на теле земли. Там время от времени что-то происходит. Вот и теперь к этому месту устремилась сила - порождение другого мира. Я сначала думал, Нижний мир прорывается. Но нет. В наших землях не бывает трясения земли.

- Точно, никогда не бывало, - подтвердила Галла.

- Угроза придёт сверху. И нас накроет. Не останется ни Речицы, ни Мозыря, ни Гомеля, ни Любеча, ни сам-град Киева! ЭТО упадёт там - на полдне. Но, может, и ближе к нам, может, и прямо на нас. (И он подумал, что, скорее всего, правда - последнее: иначе вряд ли бы судьба занесла его в Речицу).

- Хвостатая звезда, что ли? Откуда узнал? Знамение тебе было?

- Да, вроде того, - Бод подумал, что иначе, как знамением, это не назовёшь. Его Учителя - все, у кого собирал он мудрость - среди бела дня предстали пред чародеем, и Бод понял, что предстоит совершить.

- Ерунда, - промычала Галла, шамкая хлеб беззубым ртом. - Старые люди рассказывали, что хвостатая звезда уже висела в небе, когда были перемирные лета* с Московией, и все ждали конца света, но ничего миру не сделалось.

- Я есть Змей, Галла. Сама же сказала. Знающий появляется там, где надо стать на пути смертельной угрозы. Звезда это будет, или не звезда, но за ней случится что-то вроде мора, страшного мора.

- А я тебе зачем?

- Я один - ничего. Я - как гиря на пустых весах. Только пять человек, обладающих хоть искрой Умения, - так ты говоришь, - могут уравновесить эти весы. Помни, на другой чаше - ни в чём не повинные люди, наши люди, не чужие. Наши дети и внуки, и те, кто родятся у них после нас. Народ только отошёл от бед, только голову поднял: успело вырасти первое поколение, не видевшее войны, не знавшее голода. (Бод подумал: всё-таки он уже успел сделать немало!) Не дадим им пропасть, мать! Мы можем их спасти! Пойми, выживших не будет. Погибнут все - целый край!

Договорил, а сам вдруг как будто поднялся над землёй и воочию увидел то, о чём рассказывали ему в храме Оанна. Увидел землю как шар, как гигантское каменное ядро, зависшее в душной угольно-чёрной ночи, рябой от звёзд. И одна половина этого ядра, обращённая к солнцу, и есть то место, которое подвергнется опасности. Это даже не полесский край, это - половина мира!

Он сильно покачнулся, приходя в себя, возвращаясь из своего видения, схватил воздух ртом, раздышался, подошвы ног опять ощутили жаркую пыль на тропинке, по которой шли они с цыганкой, огибая предместье.

Не глядя на старуху, тащившуюся рядом, содрогаясь от внутреннего напряжения, нацелил на неё мысль: "Стань рядом с нами! Стань рядом с нами!!!"

Он туманил.

- Сколько, сказал ты, нужно людей? - остановилась цыганка.

- Пятеро.

- Нашёл всех?

- Так.

- Мне откроешь, кто такие?

- Да. Это Мокошь, Серафима...

- И ты, и я! А пятая?

- Пятый - не один человек, их будет много - двенадцать. Они зацепят нас за землю, как якорь держит струг, не давая течению сорвать его. Они - здешние люди - Земля!

- Растолкуй, почему земля?

- Потому что мир создан Всемогущим с помощью пяти сил.

- И я - кто?

- Ну, подумай, мать! Вот Мокошь - она....

Цыганка представила Мокошь и уверенно произнесла:

- Вода.

- Серафима ...

- О, Серафима - огонь!

- Я - древо.

- Ну, а я? - допытывалась цыганка, её ума не хватало.

- Ты - ветер.

- Точно! - восхитилась старуха. Сравнение было правильным, и она согласилась с Бодом: да, они, цыгане, - это вольный ветер.

Цыганка подумала, что из всех своих украшений больше других ей нравились серьги-кольца, гнутые из тонкой проволоки. Это ей, юной хорошенькой девушке, подарил когда-то жених - молодой цыган с буйной гривой чёрных, как смоль, волос. Когда она надевала их, в ушах начинал петь-свистеть ветер: так тонко подрагивали эти кольца, ловя, как снасти кораблика, любое дуновение.

Цыганка вздохнула.

- Ну, так что мне надо будет делать? - спросила, любопытствуя, она, а Бод подумал: старуха ничуть не изменилась. И он терпеливо пересказал Галле её слова, и растолковал, что она почувствует, если всё сделает правильно.

- Да неужто у меня получится? - цыганка загордилась.

Бод, как и остальным, показал, где будет она стоять.

- Не сходи с места, - попросил чародей, - не разрушай квадрат! Сруб стоит прочно, если правильно уложен первый венец. Так и мы должны стать углами надёжной крепости, о которую разобьётся неведомая опасность.

- А что мне будет за такую услугу? - на всякий случай спросила Галла.

"Тебе не нужна никакая плата - так велико задуманное нами дело!" - загремел голос чародея вокруг старухи и внутри её головы. Боду удалось войти в сознание цыганки. Теперь он уверен: старуха сделает всё, как надо. Устоит.