В джазе только чижик-пыжик

— Хорошо хоть, эта проблема решена, и информация ушла нужным людям, как и хотел Мартин, — согласилась Яна и посмотрела на притихшую Стефанию Сергеевну.

— Может, в Москву рванем? Погуляете там, развеетесь?

— Нет, я отсюда никуда. А вы, дети, делайте что хотите.

В дверь снова позвонили.

— Кто еще? — дернулась Яна и пошла открывать.

Петр потянулся за ней.

На пороге на костылях стоял Мартин, которого трудно было узнать. Его темные каштановые кудри были сострижены, лицо абсолютно бледное и осунувшееся. Одет он был в камуфляжную форму, одна нога была загипсована и согнута в колене и не касалась пола. На щеках красовалась щетина, на коже какие-то ссадины и следы непонятно от чего и на лице, и на шее.

Хорошо, что Яна прислонилась к косяку.

— Яна! — обнял он ее. — Я сбежал из госпиталя.

Только его сила не дала ей упасть.

— Отец вернулся! Он жив!..

— Я знал, не знал только, как вам сказать… — смутился Петр.

Яна, словно шаровая молния, долетела до парня и зарядила пощечину. Такую смачную, классическую.

Мартин виновато улыбнулся.

— Не мог сообщить…

И его постигла участь сына.

— Идите вы!..

Яна кубарем сбежала по лестнице вниз, обливаясь слезами.

— Яна! Яна, постой! — крикнул Мартин ей вслед. — Я ж не догоню тебя сейчас.

— Дурак будешь, батя! Такая, как она… Одна! Хотел, чтобы мы познакомились? Познакомились… Ты — счастливчик! — ответил ему Петр, потирая щеку.

И тут в коридоре появилась Стефания Сергеевна с телефоном Яны.

— Яночка, тебе тут звонят… — Увидев Мартина, она приложила руки к груди, потом перекрестилась. — Пришел, вернулся. Проходи, сынок… к столу. Мы чай пить собираемся… Мы тебя так ждали, так ждали!.. А где Яночка? Она тоже ждала…

— Сейчас выпустит пар и вернется. Я виноват, она немного расстроена, — ответил Мартин, доковылял на костылях до мамы и обнял ее. — Все хорошо, я жив.

— Проходите к столу, — вытерла фартуком глаза Стефания Сергеевна.

И тут на телефон Яны пришло звуковое сообщение. Мартин провел огрубевшим и черным от войны и работы пальцем по стеклу телефона.

— Яна! Это я, Марина, ты чего-то трубку не берешь… У нас столько событий! Все так изменилось! Пал Иваныч, когда ты случайно ударила его током, излечился. У него больше ни одного приступа не было! Врачи не знают, что произошло, но говорят, это ты его вылечила! Мой Димка теперь не пьет! Совсем в рот не берет! Приглашаем тебя на свадьбу! Это же ты помогла! Приехал из Москвы твой нарколог и вот вылечил его. Только сам забухал… Живет здесь, квасит в кафе и назад в Москву не едет. Говорит, всегда так принимает чужую беду на себя, пьет то, что пациент не допил. Жене его звонили, чтобы забрала, а она послала всех, сказала, что устала от этого алкаша. Нет у тебя кого, чтобы вывезти его отсюда? Ой, да что это я?! Ждем тебя на свадьбу! Отец вот тоже хочет тебе спасибо сказать. Надеюсь, что все у тебя получилось и ты тоже счастлива. Пока!»

Пламенная речь провинциальной девушки закончилась, телефон замолчал.

— А я смотрю, тут ничего не изменилось, — сказал Мартин.

Щелкнула входная дверь и на кухню вошла абсолютно мокрая Яна.

— Дождя вроде не было… — растерянно произнес Петр.

— Это на меня соседка снизу ведро воды вылила за то, что я поливаю цветы на балконе и все время попадаю на ее мраморные полы в лоджии. Так что ваша питерская погода ни при чем, — шмыгнула носом Яна.

— Яночка, радость-то какая! — воскликнула Стефания Сергеевна. — И немедленно переоденься в сухое!

— Ты все еще злишься на меня? — спросил Мартин, пожирая ее глазами, темными, глубокими, самыми красивыми на свете.

— Мой пыл поубавился — остудили ведром холодной воды.

Он поднял свое мощное тело на костыли.

— Тогда я пойду с тобой тоже вот… переоденусь, — двинулся за ней Мартин.

Стефания Сергеевна несколько растерялась.

— Петя… А на балкон. Закроем дверь, звукоизоляция здесь хорошая. Польем там цветы.

— Опять?! — удивился Мартин.

— Отомстим за Яну. Да и у нас вечерняя поливка, — весело взглянула на него Стефания Сергеевна, вставая и увлекая внука за собой и уже слыша, как падают костыли Мартина на пол где-то в районе спальни.

— Отец же вернулся… — сопротивлялся Петр. — Он когда-нибудь расскажет нам? Что помогло ему выбраться?…

— Конечно, расскажет, — коленом подтолкнула внука на балкон Стефания Сергеевна. — Думаю, что любовь…

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.