В его глазах Надежда (СИ)

Зайдя в его кабинет, отец сидел в своём кресле из дорогой кожи, что-то печатая в своём ноутбуке, который стоял на рабочем столе из тёмного дерева. За его спиной располагались панорамные окна на всю стену от потолка до пола, за которыми открывался вид на город с высотными зданиями бизнес-центра. В кабинете царила стерильная чистота, всё блестело от навесного потолка до мраморного пола. Отец не любил ничего лишнего в кабинете, поэтому комнатных растений, ковров здесь не присутствовало.

Я подошёл ближе к его столу, присел на рядом стоящее кресло из чёрной замши и откинулся на его спинку. Разглядывая отца, понимаю, что мы с ним похожи, особенно чётко проглядывается с возрастом, те же черты лица, телосложение, только у него карие глаза, мне же достались мамины — серые. В короткой стрижке проглядываются седые волосы, что является нормой в его возрасте. Отцусейчас пятьдесят одинс год, мне двадцать шесть. С мамой они прожили шестнадцать лет. Любил ли он её? Для меня так и осталось загадкой. Ещё раз посмотрел на отца, спросил его:

— Отец, у тебя что-то срочное? — устало обратился к нему. Он перестал печать и перевёл своё внимание на меня.

— Что у тебя со «Строй Город»?

— Запустил удочку, теперь жду.

— Какие условия контракта?

— Доход в три раза, что ни одна строительная компания им этого не предлагала. И в случае невыполнения с их стороны — перекрытия всей суммы и неустойка десять процентов от суммы контракта, — со спокойным видом ответил отцу. Он несколько секунд молчал, наверно анализируя у себя в голове в правильности моего предложения.

— Что ж, надеюсь они согласятся, — его ответ означал, что он одобрил моё решение. — Сколько дал им срок?

— Три дня. Предоставил возможность их юристам на изучения контракта, без права исправления или дополнения. — он кивнул в знак согласия.

Отец знает, что таких партнёров нельзя упускать, когда они себя зарекомендовали в строительном бизнесе знаком качества. Что значит приведёт нашу компанию к б'oльшей прибыли, чем с кем-либо.

— А теперь нам нужно поговорить о другом, — он встал с кресла подошёл к окну, скрестил руки за спиной, что означало будет непростой разговор, от чего я напрягся.

— Слушаю внимательно, — вздохнул тяжело.

— Сегодня нас пригласили на ужин, мой знакомый приятель. К нашему бизнесу он не имеет отношения, но он нужен мне для открытия филиала в Германии, — сделал паузу и повернул голову в пол-оборота в мою сторону. — У него есть связи в Правительстве Германии, что даёт мне возможность без проблем открыть там филиал. — Отец замолчал.

— И какие у него условия? — нарушил его тишину. Подозреваю, что эти условия заденут меня напрямую.

— Жениться на его дочери, — он посмотрел внимательно на меня и ждал моей реакции.

— Я здесь при чем? — ответил резко, меня начинает раздражать его разговор.

— При том, что ты должен жениться на ней. Таково его условие, — отец смотрел на меня всё тем же спокойным, внимательным взглядом, сканирующий мое лицо.

Вот он, вершитель судеб, так, как ему удобно, так, как он считает нужным.

Я же старался держать свои эмоции в узде, сделал спокойный глубокий вдох и ответил:

— Я сегодня занят. Это раз. И у меня нет желания жениться на дочерей твоих приятелей. Это два. Ты меня, ничем не заставишь это сделать, я, тебе не разменная монета. Это три. — Спокойным тоном проговорил всё, что думал о его плане.

— С тобой на эту тему не дискутирую. Я, тебя поставил перед фактом. Сегодня ты поедешь со мной и точка, — твёрдым голосом проговорил он, и ни один мускул не дёрнулась на его лице, будто оно каменное. Отец обратно отвернулся к окну.

— А то что? Лишишь меня наследства, перекроешь мне кислород везде? Ты же знаешь, для меня, это не преграда. Если тебе нужен этот брак, сам женись. Насколько знаю, молоденьких девиц у тебя коллекция. — ухмыльнулся последнему высказыванию отцу.

— Всё сказал? — сделал паузу и развернулся ко мне, смотрел на меня своим цепким взглядом из под лба. Направился обратно к креслу и сел в него. — Значит так, ты женишься на ней и это не обсуждается. Закругляй свои гулянки по клубам! Ты должен налаживать свою репутацию, а не выглядеть трахальщиком клубных шлюх.

Если сейчас вспылю, то это будет означать, что он имеет надо мной власть, которую я ни один год старался подавлять. Ни его деньги, ни его положение меня не пугают, я готов без всего этого остаться и продолжить жить, так как считаю нужным. Как гласит мой девиз «свобода во всех действий».

Я, спокойно встал и направился к выходу, на пороге обернулся и сказал:

— Ты не того пресуешь, отец! И не твоё дело кого я трахаю. Я к тебе в спальню не заглядываю, — на этом вышел из его кабинета и пошёл к лифту.

Внутри у меня кровь кипела от злости, так и хотелось что-нибудь или кого-нибудь разнести в клочья, сжал кулаки до хруста, стиснул зубы, еле сдерживая себя от порыва. Либо я сейчас накинусь с кулаками на случайно прохожего, либо остудит меня жёсткий секс с какой-нибудь тёлкой.