В её глазах

Может, он и слегка пьян, но определенно не глуп, и я вижу, как легенда о моем плохом самочувствии на глазах теряет правдоподобие. Впрочем, сделать он со мной в данный момент все равно не сможет ничего, если только не решит рассказать доктору Сайксу, что явился ко мне домой и распивал со мной вино, а это будет определенно воспринято странно.

– Здорово, наверное, когда у тебя есть семья.

– Она у меня была, – поправляю я с неожиданной горечью в голосе. Лиза беременна. – Теперь я мать-одиночка, живущая в Лондоне, где так просто завести новых друзей, когда тебе за тридцать. А может, и нет. – Я вскидываю бокал. – Жизнь в стиле рок-н-ролл. И потом, вы с женой тоже могли бы завести детей. Вы оба достаточно молоды.

Я произношу это почти вызывающе, чтобы напомнить ему, что он женат. Да и самой себе тоже. Своему телу, которое в его присутствии теряет покой.

Он одним глотком допивает вино и наливает себе еще. Несмотря на то что я сама тоже далеко не трезва, этот жест кажется мне слишком привычным. Может, в этом и коренятся их проблемы? В том, что он пьет? Интересно, часто он так надирается?

– Я не могу отделаться от мысли, что это была судьба, – говорит он. – Наша встреча в баре.

Я готова расхохотаться в голос, но вместо этого издаю нервный смешок:

– Думаю, это было просто невезение.

Он вдруг смотрит на меня, очень внимательно, прямо в глаза, и, кажется, даже не замечает, что на голове у меня черт знает что, на лице нет ни грамма косметики и вообще выгляжу я как чучело.

– Ты в самом деле так думаешь?

Сердце у меня екает. Ничего не могу с этим поделать. Он творит со мной что-то непонятное. Такое впечатление, что мой мозг убирают в ящик, а командование берет на себя тело.

– Ну, по большому счету, лично мне радоваться нечему. Я наконец-то встретила мужчину, который по-настоящему мне понравился, а он оказался женат.

Это чистой воды кокетство. Полупьяное полуприглашение. Я могла бы твердо сказать, что это была ошибка, которая никогда больше не повторится. Мне следовало бы так сказать. Но я не говорю.

– Я уже очень давно ни с кем не чувствовал себя так непринужденно, – признается он. – Мы ведь по-настоящему смеялись. Люди должны сохранять способность смешить друг друга. Что бы ни происходило в их жизни, это должно оставаться.

Я вспоминаю слова Софи о том, что муж и жена должны быть лучшими друзьями, и мне становится грустно и одиноко. Чего он от меня хочет?

– У тебя тут очень уютно. Видно, что в этой квартире живут. – От него не ускользает мое смущение. – Ну, ты понимаешь. Что здесь живет семья.

– Думаю, ты хотел сказать, что у нас тут кавардак.

– Я постоянно о тебе думаю.

Он произносит эти слова с непередаваемой горечью, но сердце у меня все равно екает. Он думает обо мне. Я немедленно задаюсь вопросом, насколько часто, когда и что именно он обо мне думает, и все это время голос совести нашептывает мне: «Ты знакома с его женой, и она тебе нравится» и «У него бывают странные перепады настроения, и с его браком что-то неладно». И все равно под ложечкой у меня начинает сладко сосать, а по всему телу разливается блаженная истома.

– Во мне нет ничего особенного, – говорю я, чувствуя, как звенит от напряжения каждый нерв, и не находя себе места от неловкости. – Твоя жена очень красивая.

– Да, – говорит он. – Да, она красивая.

Он снова прикладывается к своему бокалу, и я тоже. К чему это все идет? Неужели к тому, о чем я думаю? Мне следовало бы выставить его за дверь, я отлично это понимаю, но вместо этого сижу рядом с ним, силясь сглотнуть застрявший в горле тугой комок и вся трепеща от волнения.

– А ты… – Он устремляет на меня взгляд, и я готова растаять. – Ты восхитительная.

– Давно вы вместе?

Мне совершенно необходимо снизить накал момента. Накал моих собственных чувств. Я должна признаться ему, что мы с ней знакомы. Должна, но не делаю этого. Это будет конец всему, пусть даже я сама не понимаю, в чем именно заключается это все,

а я пока к этому не готова. Ведь на самом деле пока ничего не происходит.

– Очень давно, – отвечает он, глядя себе под ноги. – Практически всю жизнь.

Я вспоминаю, как она рассказывала мне их историю. Про то, как он вытащил ее из огня. Почему я не вижу в нем никаких следов той любви? А с другой стороны, неужели он стал бы мне сейчас ее демонстрировать?

– Она тоже врач? – спрашиваю я.

Вымысел мешается с правдой и коварно расставленными ловушками.

– Нет. Нет, она не врач. Я уже сам точно не знаю, кто она такая. Но она нигде не работает. – Он по-прежнему на меня не смотрит, крутя бокал в пальцах так, что вино образует маленький водоворот, потом снова прикладывается к нему. – И она уже очень давно не способна меня рассмешить.

С этими словами он устремляет на меня взгляд, и его лицо оказывается так близко к моему, что похоже, сердце у меня сейчас выскочит из груди.

– Зачем тогда жить вместе?