В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

— Для начала присядь.

От этих слов Эндрю напрягся лишь ещё больше. Разместив себя рядом с другом, он потянул себя за воротник и тяжело вздохнул. Хён Сок какое-то время потомил его молчанием, думая, как лучше донести всё имеющееся, и только потом вновь завёл разговор.

— Что ты думаешь об Алеке?

— Что? — Эндрю вздрогнул, когда понял, что он снова обратился к нему.

— Все мы работаем в органах внутренних дел. Алек наш коллега. Как он тебе?

— Почему ты спрашиваешь? — явно ожидая чего-то другого, Эндрю напрягся. — Чего ты привязался к этому Алеку? Тебе мало той повестки, что выдвинет Кэсси перед фолками? И что такое ты там для неё спрятал и не хочешь говорить мне? Я всё равно обо всём узнаю, когда статью выпустят.

— Кэсси не будет ничего публиковать. По крайней мере, пока.

— Хён, к чему ты клонишь?

— Я кое-что выяснил, но ты можешь мне не поверить. Ни Кэсси, ни Лин, ни кто-либо ещё не должен знать, что это правда. Для них это лишь слухи для того, чтобы запугать Алека. — Хён Сок с усилием сглотнул, готовясь объявить главную тайну. Тревожная улыбка выдала всё то предвкушение, что он испытывал перед этим своим первым великим открытием. — Понимаю, прозвучит совсем странно, если я вдруг заявлю подобное, но это правда. Я изучил его досье, резюме при приёме на работу, и все те документы, что ты нашёл под его именем. Ошибки быть просто не может. Алек, которого мы всё это время принимали за человека, оказался фолком.

Эндрю трясущимися руками сжал блокнот. От одной только мысли о том, что Хён Сок прав, он едва не лишился чувств. Его переполненный тревогой взгляд упал к измявшимся страницам. Глаза взволнованно обежали написанное, пытаясь разуверить сознание в настигнувшем его ужасе. Это просто невозможно. Общество бы никогда такого не допустило. Алек, глава патруля третьего Округа, один из авторитетнейших членов органов государственной власти и тот, кто в последний момент послал отчёт в ПОПДМК — фолк. Фолк, что по собственной воле лишил жизни тридцати человек и покалечил пол сотни. Новости хуже офицер Арно в своей жизни ещё не слышал. Мелкая дрожь завладела его телом, а холодный пот выступил на лбу. Эндрю всегда боялся того призрака смерти, что прямо сейчас стучался в их дверь, да лишь затем, чтобы начать армагеддон.

— Этого не может быть. — Он поправил очки и лишь сильней ухватился за сердце. Эндрю точно знал, что Хён Сок не ошибается, но его правда грозила чем-то куда более опасным, чем простым увольнением госслужащего. Эндрю открылось одно — всему миру конец в том его виде, в каком Луис Кортес его им оставил. — Хён, это…

— Я не могу рассказать об этом никому, кроме тебя. И ты не можешь. — На мгновение поймав его пальцы на груди, Хён Сок опустил их. — Это только между нами. Ни слова коллегам, ни слова семье и друзьям, даже если они не поверят.

— Да никто, чёрт возьми, не поймёт, что всё это значит. — Эндрю судорожно задышал, побледневшими от страха губами произнося. — Ведь все фолки знают поведение амфи. Он слишком подробно его описал, чтобы можно было в этом сомневаться. Алек осознавал все нюансы.

— Гейзеры взорвались в тот же день, что пропала Эмили Брамс. Если Алек не выдаст нам всю подноготную, я, чёрт возьми, пристрелю его прямо в том долбаном кресле, за которым он прятался, пока гибли наши люди.

— Если кто-то об этом узнает, начнётся война. — Голос Эндрю дрожал, пока сам он едва сдерживал рыдания. — Что происходит, Хён? — он поднял на друга полные слёз глаза. — Когда мы отдадим отчёт начальству, нас либо убьют гражданские, либо прикончат идолопоклонники фолков.

— Лучше мы их, чем они нас. Это наша работа.

— Замолчи, Хён. — Пока туфли Эндрю беспокойно стучали по тёмному ковру, руки его нервно сжимали колени. — Как ты можешь думать об этой чёртовой работе? Нам всем грозит смерть, понимаешь?! — он почти сорвался на крик, когда Хён Сок надавил на его плечи, совсем не понимая, как лучше себя повести, но и это ни капли не помогало. — Мы все умрём, Хён, а ты продолжаешь видеть во всём лишь работу. Говоришь об убийстве Алека, хотя знаешь, что он фолк, и за такое тебя самого разрешат на электрическом стуле! Никто не должен и пальцем трогать фолков, но тебе всё плевать, ты не видишь совершенно никакой разницы между нами. Только вот проблема в том, что ни человек, ни фолк умирать не должен! Для тебя все равны, так ведь? Я и сам для тебя не больше, чем один из второстепенных служащих, которому ты по ошибке позволил к себе приблизиться. Я прав, иначе почему здесь Лин и Кэсси? Мы должны были быть только вдвоём. Потому что это наше дело. Наша работа. Наша с тобой. — Ладони накрыли его глаза, а губы вдруг задрожали. — После всего я всё ещё твой подчинённый. Тебе всё одинаково безразлично.

— Эндрю, я…