В финале Джон умрет

— В любом случае, вряд ли это сделал ты. Возможно, мы столкнулись с чем-то… э-э… находящимся за пределами нашего понимания.

На лице Моргана снова промелькнул испуг. Теперь я уже четко определял это чувство.

Там есть что-то еще, только спрятано так глубоко, что даже ты не сможешь ничего прочитать.

Дверь открылась, и детектив замолк. В комнату вбежал толстый полицейский-латиноамериканец и что-то шепнул Моргану. Тот удивленно вскинул брови и вышел из комнаты вслед с толстяком.

За дверью послышался шум, крики и звуки шагов. Минут через десять Морган с выпученными глазами ворвался в комнату.

Нет, нет, нет, нет-нет-нет. Нет. Не говори это…

— Твой друг умер.

Щелк!

В кассете кончилась пленка, и диктофон выключился. Должно быть, в какой-то момент Арни положил его на стол передо мной, а я и не заметил. Журналист что-то пробурчал, извиняясь, вытащил новую кассету и начал вставлять ее в диктофон. Я взглянул на его блокнот и увидел, что записи обрываются на слове «холокост».

Я отодвинул от себя тарелку с «Воссоединением огненных креветок» — блюда, состоявшего из куриного мяса, риса и зеленого горошка. Я уже полчаса ковырялся в тарелке, откладывая в сторону курятину. При жизни эта птица страдала, поэтому я не мог заставить себя есть ее мясо. Кроме того, с рождения до смерти курицу с головы до ног покрывало дерьмо.

— А звонок в кафе «У Денни» указан в счете за мобильник?

— Что? Извините, я не понял.

— Ваш друг позвонил, когда вы были в кафе «У Денни»; при этом он сидел напротив вас без телефона. Этот звонок указан в счете за мобильник?

— Мне и в голову не пришло проверять.

Официантка, проплывавшая мимо столика, забрала мою тарелку и оставила мне печенье с предсказанием и счет. Арни она проигнорировала. Я взял печенье и попытался сосредоточить на нем внимание и «увидеть» текст. Не вышло.

Арни почесал затылок; его брови, словно вязальные спицы, вопросительно задвигались.

— Значит, это черное вещество, «соевый соус» — наркотик?

— Об этом мы еще поговорим.

— Он делает людей умнее? Позволяет читать мысли и тому подобное?

— Не совсем. Кажется, он усиливает ощущения. Точно не знаю. Когда вы под «соусом», это как будто ваш радиоприемник подключили к антеннам программы по поиску внеземных цивилизаций, SETI: вы принимаете сигналы отовсюду, видите то, что не должны были видеть. Но вряд ли «соус» поможет вам заполнить налоговую декларацию.

— И он у вас остался? — Арни бросил взгляд на серебряный контейнер.

— Это мы тоже обсудим.

— Вы приняли наркотик, да? Именно поэтому у вас получился… э-э… фокус с монетами, сном и всем прочим?

— Да, сегодня я принял немного «соуса». Впрочем, он уже выветривается.

— Значит, его эффект длится недолго.

— Недолго длятся побочные эффекты. Основные, наверное, останутся со мной до конца жизни.

А может, и дольше.

Арни почесал лоб.

— Значит, эти подростки передознулись на рейве? В прошлом году подобный сюжет показывали на Си-эн-эн. Дети съели отравленное экстази или что-то в этом роде. Так вы…

— До сих пор не понимаю, с какой стати журналисты обозвали вечеринку «рейвом»: ни тебе музыки «техно», ни танцев, ни виниловых штанов — и уж точно никакого рейва.

Хорошенький рейв, черт побери! Это одно из тех слов, которыми пенсионеров пугают.

— Какого цвета комната для допросов в полицейском участке?

— М-м, белая. Местами краска облезла, и под ней виден слой зеленой.

— А если я свяжусь с детективом Эплтоном, он вспомнит разговор с вами?

— Удачи вам его найти.

Арни что-то записал в блокноте.

— Ну? Что вы об этом думаете? — спросил я.

— Если добавить подробностей, получится неплохая книга.

— Книга? В смысле — роман? То есть вы считаете все это бредом?

Арни пожал плечами.

— Мне без разницы. Сюжет есть сюжет. Я репортер, и ваша уверенность в том, что это произошло в действительности, составляет часть моего сюжета. С другой стороны, возьмем Уитли Стрибера: никто не видел, как он общался с инопланетянами, однако же он продает свою книгу как документальный роман и божится, что все написанное в ней — чистая правда.

Журналист еще раз взглянул на маленький металлический контейнер, и я понял, что снова кручу эту штуку в руках.

— Арни, я не увлекаюсь теориями про НЛО, но мне кажется, что не следует обвинять этого парня во лжи.

— Вот именно. У него хороший дом, свое шоу на радио, в фильме его играет Кристофер Уокен… Вам этого не хочется? Кстати, по-моему, утром у меня в карманах не было мелочи. Вы сами подбросили мне монеты.

— И вы не почувствовали?! Да будет, Арни.

Все обожают скептиков, чувак.

— Однажды в Вегасе я видел, как фокусник вызвал на сцену зрителя, украл у него очки с носа, а потом отправил беднягу на место. Несчастный зритель щурился и пытался понять, почему у него внезапно испортилось зрение… Нет, это не шутка. Мистер Вонг, магии не существует, есть только трюки, о которых знаете вы — но не ваша аудитория.

Я встал.

— Пойдемте, я покажу вам то, что лежит у меня в машине.