В финале Джон умрет

Посреди гостиной стоял какой-то подросток — а ведь эта комната в течение нескольких лет с гордостью носила название «зоны свободной от тинейджеров» Скобки на зубах. Черная майка с логотипом «Limp Bizkit»

— Джастин? — окликнул я мальчика.

Существо, которое когда-то было Джастином, широко улыбнулось, открыло рот и загрохотало, словно в его легких закипела какая-то жидкость. Затем оно захлопнуло пасть и собралось с силами.

— Зачем притворяешься? — весело сказал юноша. — Ты же знаешь, который сейчас час. Все изменилось, так что можешь не звать меня Джастином.

Я представил, как масса белых червей плывет по его венам, и внезапно мне страшно захотелось разреветься и броситься наутек.

Я сделал шаг назад.

Джастин двинулся вперед.

— А как мне тебя называть? — спросил я, надеясь выиграть время, переступил с ноги на ногу и почувствовал, как Пистолет надавил на поясницу.

Я никогда еще не стрелял из пистолета, и уж тем более в Человека. На лбу выступил пот; меня бросило в жар и в холод Предвкушения — и оно не показалось мне совсем уж неприятным. Раньше я уже испытывал нечто подобное.

Джастин снова открыл рот, пытаясь произнести совершенно чуждые для себя слова.

— Хренова Туча. И знаешь почему? Потому что здесь, МугрИ, нас хренова туча. Атеперь будет вот что…

Его левая часть черепа скрылась за розовой дымкой из Долетевших мозгов. Мой палец нажимал на курок с невероятной быстротой. Из груди, живота и бедер Джастина забили фонтанчики крови; пули отбросили юношу на другой конец комнаты.

Боже мой. Дейв.

Слишком хорошо знакомое ощущение.

Хренова Туча отлетел еще немного назад и врезался в стену, но не упал.

Я снова нажал на курок.

Щелк.

Я нажал на курок еще раз двадцать, просто чтобы убедиться, что в обойме не прячется еще один патрон. Хренова Туча выпрямился, взглянул на свои раны и вздохнул, словно человек, который уронил себе на колени кусок пирога.

Черт возьми, что за шутки?

Белые палочки зашили его раны чем-то похожим на плексиглас, и я наконец понял, что сражался не с мальчиком, а с этими тварями. Страх свинцовой гирей упал на грудь.

— Парень, твоя пукалка бесполезна против…

Он недоговорил; мой пистолет врезался ему в щеку, снова отбросив назад. Джастин коснулся лица рукой.

— Прекрати страдать фигней! Разве ты не понимаешь, что мы действуем по одному плану? — спросил он, делая шаг в мою сторону.

Я оглядел комнату. Дверь. Окно. Путь к ним преградила Хренова Туча.

— Мы оба едем в Вегас, да? Ты вещички уже сложил?

Я сжал кулак.

— М-м, это вряд ли.

Я снова понял, что сейчас начнется драка, и подумал, что так и не научился защищать себя. На этот раз бой скорее всего закончится тем, что противник вырвет мне глаза зубами.

— Да нет, точно, — сказал Джастин и бросился на меня.

Я неуклюже выбросил вперед руку, но промахнулся на целую милю.

Чудовище Джастин нанесло короткий прямой удар мне в пах, и я согнулся в три погибели.

— Только вот…

Существо сделало шаг вперед и три раза врезало мне по яйцам. Внутри зародилась тяжелая волна тошноты; я упал, врезавшись в кресло, и неуклюже попытался лягнуть существо.

Джастин схватил меня за ногу и уверенно дал мне ногой в грудь. Это был конец.

— …машину поведу я.

Джастин обхватил кулак ладонью, поднял руки над головой, словно празднуя победу, а затем со всей силы обрушил их на мою промежность.

Я отрубился.

Тьма, лай и звук шагов. Лба коснулся мокрый нос Молли, затем я почувствовал, как она идет по мне, по дороге ухитряясь задеть мой ноющий пах всеми четырьмя лапами.

Пол подо мной задвигался, и я понял, что меня куда-то волокут. Потом кто-то взвалил меня на плечо, словно мешок с собачьим кормом, а затем бросил на металлический пол. Лязгнула дверь, щелкнул замок.

Все плыло, словно в тумане. Я понимал, что рядом другие, что в них тоже есть «соевый соус»: от мыслей, летавших в головах, словно мухи, разило «соусом», как от пьянчуги — алкоголем.

Вегас.

У меня началась галлюцинация — а может, видение. Передо мной лежал раскрытый дорожный атлас, а на нем, словно артерии, сплелись красные автомагистрали. Справа Неназванный, слева красная точка — Лас-Вегас, а вдоль шоссе, которые соединяют их, кто-то провел линию чернилами.

Мы ехали туда, потому что так захотел он. Но не монстр Джастин. А кто?

«Соевый соус»? Я снова почувствовал его присутствие, его пульсацию, силу воли. Я понимал, что «соус» — живое существо.

Карта в моем видении зашуршала. Красная точка Лас-Вегас стала мигать, словно кто-то подталкивал ее сзади и царапал, словно какой-то зверь пытался прогрызть в ней дыру.

Мои глаза открылись.

Я думал, что окажусь в машине «Скорой помощи», угнанной Джастином, но вместо этого увидел штабели картонных коробок с логотипами спиртных напитков. В воздухе витал сладкий, чуть гнилостный аромат пролитого пива.

На одном из штабелей сидел Большой Джим Салливан — двести семьдесят пять фунтов мускулов, украшенных копной рыжих волос.

Позвони домой, Джим. Огурец волнуется.