В фиордах, где не заходит солнце

Трагическая судьба гренландских китов — один из нагляднейших примеров того, как нетрудно лишить Землю даже самых крупных и могучих ее обитателей. Ох как нетрудно! А ведь в те годы люди охотились на китов только с ручными гарпунами, выслеживали их без помощи вертолетов. Сегодня можно сколько угодно обозревать море, хоть с двухкилометровой высоты, оглядывать его часами в поисках характерного китового фонтана — кругом пусто. Не осталось китов. И моржей на Шпицбергене не осталось. Всех повыбили. А ведь когда-то были на его берегах многочисленные моржовые лежбища.

До сих пор то тут, то там белеют среди прибрежных камней Бельсунна огромные кости. Горько их видеть.

Вот, словно шпангоут большого корабля, лежит полузасыпанное гравием китовое ребро. Трудно даже вообразить себе размеры животного, которому оно некогда принадлежало. Много-много лет назад отбуксировали сюда, на мелководье, забитого гарпунами в море громадного кита, притащили тушу к берегу, разделали, забрали ворвань, китовый ус, а остальное бросили. И наверное, долго еще будут хранить пляжи Бельсунна это ребро — печальное напоминание о гибели океанского богатыря, спокойного и миролюбивого великана.

Допотопной окаменевшей лягушкой распласталась среди серой гальки тазовая кость кита. Приподнимаю ее, подпираю выброшенной морем доской. Теперь она еще больше похожа на гигантскую лягушку, сидящую на кочке какого-нибудь кишащего динозаврами болота.

За полосой прибоя валяется на берегу проржавевший, потемневший от времени, ветхий корабельный винт. Никому не нужный, никуда не годный и потому брошенный. И только подойдя ближе, понимаешь, что перед тобою китовый позвонок. Тоже брошенный, тоже никому не нужный.

Однако о былом напоминают не одни кости китов. В не меньшем количестве беспорядочно разбросаны по берегам Бельсунна и обломки китобойных судов: шхун, ладей, барок. Словно обглоданные ребра, торчит из гравия шпангоут, тут и там валяются отшлифованные прибоем, выбеленные солнцем и солью доски обшивки…

Ясно, что в свое время принадлежали они большим и крепким баркам, шлюпкам, весельным ботам. Именно на таких подбирались люди с гарпунами в руках к беспечно играющим или спящим на поверхности воды китам. Шли годы. Побитые волной, протараненные льдами шлюпки выволакивали на берег, и они ветшали здесь, гнилЦ, пока окончательно не разваливались. Так до сих пор и лежат их останки — ненужные, брошенные, словно китовые кости, ничего не стоящие, полуистлевшие, забытые…

7

День облачный, но, как выражаются синоптики, «с прояснениями». Небо забито низкими тучами, однако между ними еще предостаточно голубых полыней. От одной такой тучи круто спускается к земле и упирается в черные скалы яркая радуга.

Ветер свежий, чтобы не сказать холодный. Но не сильный. И фиорд все никак не решит, пора ли ему серьезно разгуляться или еще повременить.

Футболисты и самые ярые болельщики, составляющие беспокойное и бесстрашное футбольное племя, никакого внимания на погоду не обращают. Дождь, снег, солнце, ветер — им все равно: «Матч состоится при любой погоде!» Главное, чтобы в назначенное время пинали мяч.

А тут еще «ответный визит». Разве можно ударить лицом в грязь?! «Коммунар» волны не боится, и в определенный час все, кому положено, на борту.

Ис-фьорд уже стал привычным для меня. Вроде проселка, по которому часто ездишь. Мысы, мысики, бухты — все знакомо. Скоро оставленный людьми Грумант, а там Адвент-фьорд и — Лонгиербюен. В Ню-Олесунн так и не полетели.

На набережной Лонгиербюена, как и тогда в Пирамиде, развеваются флаги СССР и Норвегии. Встречают нас губернатор со своей свитой, футболисты и болельщики. Улыбки, рукопожатия.

Осматриваюсь вокруг. Многое мне известно — по книге «Волна за волной» замечательного рассказчика и обладающего вкусом и внимательным глазом фотографа Свена Йильсетера. Книга его написана десять лет назад, но Лонгиербюен, видимо, не очень-то изменился за это время.

Так же как на одном из снимков Йильсетера, полощется над резиденцией губернатора государственный флаг Норвегии. Висят над зеленой долиной, как описано в книге, вагонетки канатной дороги, действует подвесная линия от места добычи угля прямо в порт. Сам поселок состоит как бы из трех кварталов, разбросанных по зажатой с трех сторон горами долине. Кроме того, на окружающих горах можно рассмотреть всякие служебные шахтные постройки, входы в штольни.

Угольные пласты Шпицбергена, как утверждают геологи, образовались на месте огромных древних торфяных болот. Скопившаяся в них органическая масса в свое время погрузилась в морские глубины и, спрессовавшись под давлением воды и осадочных пород, в результате определенных химических процессов превратилась в каменный уголь. Потом произошло поднятие дна. Шпицберген вновь вышел на поверхность, и некоторые угольные пласты оказались в горах, выше уровня моря. Так в Пирамиде, так и в Лонгиербюене, чтобы добраться до «полезного ископаемого», приходится карабкаться в горы, вгрызаться в них на высоте.