В глубинах полярных морей

Бомбили немцы ожесточенно. Несколько часов потребовалось Васильеву, чтобы оторваться от преследования. За это время на лодку было сброшено сто четырнадцать бомб. Некоторые из них взорвались довольно близко и вызвали серьезные повреждения. Полностью вышла из строя первая группа аккумуляторной батареи. Семь баков в ней разлетелись на части. Упал запас электроэнергии. Пришлось лодке прорывать минное заграждение на самом малом, какой только был возможен, ходу.

Вдобавок ко всем бедам электролит, разлившийся из разбитых баков, вызвал возгорание аккумуляторной батареи в тот момент, когда лодка завершала форсирование минного поля. Но моряки не растерялись и ликвидировали пожар в самом зародыше. Лодка своим ходом добралась до базы и стала в ремонт до августа.

Тогда же в мае открыл боевой счет и Нечаев. Утром двадцать девятого он пришел в точку предполагаемой встречи с конвоем. Но конвой все не шел и не шел. Между тем поблизости ползали два тральщика, отутюживая морскую гладь. Нечаев не рискнул больше ждать: ведь конвой, после того как его обнаружила разведка, мог изменить курс. Чтобы не остаться ни с чем, он вы-

[291]

шел в атаку по тральщикам. Четырехторпедным залпом «С-103» потопила оба корабля.

Доброе начало получило и достойное продолжение. В июне отличился Тураев. Наведенный на конвой, в котором транспорты и охранявшие их тральщики шли уступом, он решил стрелять сразу по нескольким целям. «С-104» выпустила четыре торпеды, из которых две попали в транспорт и по одной — в тральщики. Все три корабля пошли на дно. Это была первая победа Тураева на Севере, но какая! Такого у нас еще не бывало.

По-прежнему активно действовала «М-201». Но на этот раз менее удачно. Балин стрелял по транспорту, и снова, как и прежде, двумя торпедами. Попала одна, и судно получило сильные повреждения, но не затонуло. Повторить атаку, конечно, не удалось: корабли охранения погнались за лодкой.

Помню, разбирая эту атаку, мы упрекали Балин а в том, что в атаке он не использовал весь носовой залп. На транспорт нельзя жалеть торпед! Конечно, можно понять и командира «малютки», которому не хочется расходовать весь боезапас по одной цели, — надо бы что-нибудь оставить и в «загашнике». Вдруг подвернется еще одна цель? Так же командиры старых «малюток» долго не могли заставить себя отказаться от одиночного выстрела. Но надо делать над собой усилие и действовать так, как требует боевой опыт, накопленный многими командирами во многих атаках. Даже если уверен, что попадешь двумя торпедами, — стреляй четырьмя. Уверенность может зиждиться на обманчивом впечатлении или неточном расчете. Да и нельзя предугадать, что предпримет противник, если заметит выпущенный по нему залп. Рисковать же промахом командир не вправе. Лучше одна полностью удачная атака, чем две не вполне удачных.

Балин извлек урок из этого случая и из этого разговора. В следующем походе, состоявшемся в августе, он не мог заслужить ни малейшего упрека. В сплошном тумане «М-201» пробралась в самую сердцевину большого вражеского конвоя и, как только немного развиднелось, с четырех кабельтовых всадила носовой залп в борт транспорта на десять тысяч тонн водоизмещением. Транспорт затонул, а лодка, благополучно уйдя от преследования, преодолела минное поле и двинулась в базу.

[292]

Вообще август был «урожайным» месяцем. Дважды встречалась с врагом «С-103». Одна встреча закончилась потоплением танкера. Во время второй Нечаев одним залпом уничтожил транспорт и сторожевой корабль.

Поразила транспорт двумя торпедами и «С-15». Но увидеть результаты атаки Васильеву не удалось. Разумеется, упрекать его в этом нельзя. Главное — атака проведена решительно и тактически грамотно. Что ж, о Васильеве говорят как об уже зрелом и вполне самостоятельном командире. А назначен на должность он всего каких-нибудь полгода назад. Быстро растут люди на войне!

* * *

Август ознаменовался на флоте прибытием из Великобритании кораблей, переданных нам в счет нашей доли итальянского флота, ставшего трофеем стран-союзниц.

В начале месяца в Кольском заливе появились линкор и восемь миноносцев под советским Военно-морским флагом. Подошли и лодки, прибывшие поодиночке.

Выше уже говорилось о том, как в Англию отправлялись Фисанович и Трипольский для приемки подводных лодок. Вместе с командирами-подводниками, отобранными с разных флотов, туда же были направлены и полностью укомплектованные команды для четырех лодок. 30 мая в Розайте состоялась официальная церемония передачи этих кораблей Советскому Союзу. На них были подняты наши флаги. В командование вновь образованным дивизионом вступил Александр Владимирович Трипольский. Лодкам этого типа присвоили индекс «веди», и они были соответственно поименованы «В-1», «В-2», «В-3» и «В-4».